Неточные совпадения
Неугомонный род людей, который называется авторами, тревожит священный прах Нум, Аврелиев, Альфредов, Карломанов и, пользуясь исстари присвоенным себе правом (едва ли правым), вызывает древних
героев из их тесного домика (как говорит Оссиан), чтобы они, вышедши
на сцену, забавляли нас своими рассказами.
Неточные совпадения
Им надобна, как воздух,
сцена и зрители;
на сцене они действительно
герои и вынесут невыносимое. Им необходим шум, гром, треск, им надобно произносить речи, слышать возражения врагов, им необходимо раздражение борьбы, лихорадка опасности — без этих конфортативов [подкрепляющих средств (от фр. confortatif).] они тоскуют, вянут, опускаются, тяжелеют, рвутся вон, делают ошибки. Таков Ледрю-Роллен, который, кстати, и лицом напоминает Орлова, особенно с тех пор как отрастил усы.
С половины пьесы он начинает спускать своего
героя с того пьедестала,
на котором он является в первых
сценах, а в последнем акте показывает его решительно неспособным к той борьбе, какую он принял было
на себя.
Происходило это уже почти пред самым вторичным появлением нашего
героя на сцену нашего рассказа. К этому времени, судя
на взгляд, бедного князя Мышкина уже совершенно успели в Петербурге забыть. Если б он теперь вдруг явился между знавшими его, то как бы с неба упал. А между тем мы все-таки сообщим еще один факт и тем самым закончим наше введение.
Впрочем, это часто случается с людьми, выбитыми из привычной тридцатилетней колеи: так умирают военные
герои, вышедшие в отставку, — люди несокрушимого здоровья и железной воли; так сходят быстро со
сцены бывшие биржевые дельцы, ушедшие счастливо
на покой, но лишенные жгучей прелести риска и азарта; так быстро старятся, опускаются и дряхлеют покинувшие
сцену большие артисты…
Александр Иванович зачитал: в дикции его было много декламации, но такой умной, благородной, исполненной такого искреннего неподдельного огня, что — дай бог, чтобы она всегда оставалась
на сцене!.. Произносимые стихи показались Павлу верхом благозвучия; слова Федры дышали такою неудержимою страстью, а Ипполит — как он был в каждом слове своем, в каждом движении, благороден, целомудрен! Такой высокой сценической игры
герой мой никогда еще не видывал.