Окруженный множеством опричников, Иван Васильевич подъехал верхом к месту поединка, слез с коня,
взошел по ступеням помоста и, поклонившись народу, опустился на кресла с видом человека, готовящегося смотреть на занимательное зрелище.
Уходят. Екатерина Ивановна, не поднимаясь, на том же стуле ждет — руки ее опущены между колен. Солнце зашло, и в саду вечерние тени. Где-то далеко пастухи играют на жилейках. Тишина. Тяжело и грузно ступая,
всходит по ступеням Георгий Дмитриевич, испуганно осматривает террасу и говорит: — Катя! Никого нет. — Нерешительно переступает порог и в первую минуту не видит Екатерины Ивановны. Осторожно делает еще два шага.
Неточные совпадения
«Прелестные ножки, — думала она, медленно и легко
всходя по раскаленным от солнца каменным
ступеням террасы, — прелестные ножки, говорите вы… Ну, он и будет у них».
Направо идет высокий холм с отлогим берегом, который так и манит
взойти на него
по этим зеленым
ступеням террас и гряд, несмотря на запрещение японцев. За ним тянется ряд низеньких, капризно брошенных холмов, из-за которых глядят серьезно и угрюмо довольно высокие горы, отступив немного, как взрослые из-за детей. Далее пролив, теряющийся в море;
по светлой поверхности пролива чернеют разбросанные камни. На последнем плане синеет мыс Номо.
Малюта вышел. Оставшись один, Максим задумался. Все было тихо в доме; лишь на дворе гроза шумела да время от времени ветер, ворвавшись в окно, качал цепи и кандалы, висевшие на стене, и они, ударяя одна о другую, звенели зловещим железным звоном. Максим подошел к лестнице, которая вела в верхнее жилье, к его матери. Он наклонился и стал прислушиваться. Все молчало в верхнем жилье. Максим тихонько
взошел по крутым
ступеням и остановился перед дверью, за которою покоилась мать его.
Вот и дама медленно
всходит из сада
по широким
ступеням мраморной лестницы; это старуха, очень высокого роста, темное строгое лицо, сурово нахмуренные брови, тонкие губы упрямо сжаты, как будто она только что сказала: «Нет!»
Калитка — скрып… Двор темен.
По доскам // Идти неловко… Вот, насилу, сени // И лестница; но снегом
по местам // Занесена. Дрожащие
ступени // Грозят мгновенно изменить ногам. //
Взошли. Толкнули дверь — и свет огарка // Ударил в очи. Толстая кухарка, // Прищурясь, заграждает путь гостям // И вопрошает: «Что угодно вам?» // И, услыхав ответ красноречивый, // Захлопнув дверь, бранится неучтиво…