— Так я и всегда делаю, — перебила она, очевидно спеша как можно больше наговориться со мною, — как только я в чем смущаюсь, сейчас спрошу свое сердце, и коль оно спокойно, то и я спокойна. Так и всегда надо поступать. И я потому с вами говорю так совершенно откровенно, как будто сама с собою, что, во-первых, вы прекрасный человек, и я
знаю вашу прежнюю историю с Наташей до Алеши, и я плакала, когда слушала.
Неточные совпадения
— Да разве князь, — прервал я ее с удивлением, — про
вашу любовь
знает? Ведь он только подозревал, да и то не наверное.
Он все читал, все
знает; вы на него только один раз посмотрите, а уж он все
ваши мысли, как свои,
знает.
— Я и надеюсь на
вашу проницательность, — продолжал он, — и если позволил себе прийти к вам теперь, то именно потому, что
знал, с кем имею дело.
Выслушайте: вы
знаете, между мной и отцом
вашим — давнишние неприятности.
Я
узнал, что вы рассорились с
вашим семейством,
знаю тоже, что
ваш отец всеми силами против
вашего брака с моим сыном.
— А как я-то счастлив! Я более и более буду
узнавать вас! но… иду! И все-таки я не могу уйти, чтоб не пожать
вашу руку, — продолжал он, вдруг обращаясь ко мне. — Извините! Мы все теперь говорим так бессвязно… Я имел уже несколько раз удовольствие встречаться с вами, и даже раз мы были представлены друг другу. Не могу выйти отсюда, не выразив, как бы мне приятно было возобновить с вами знакомство.
— Я встречал много поклонников
вашего таланта, — продолжал князь, — и
знаю двух самых искренних
ваших почитательниц. Им так приятно будет
узнать вас лично. Это графиня, мой лучший друг, и ее падчерица, Катерина Федоровна Филимонова. Позвольте мне надеяться, что вы не откажете мне в удовольствии представить вас этим дамам.
— Д-да! Я потому… что, кажется,
знаю этот дом. Тем лучше… Я непременно буду у вас, непременно! Мне о многом нужно переговорить с вами, и я многого ожидаю от вас. Вы во многом можете обязать меня. Видите, я прямо начинаю с просьбы. Но до свидания! Еще раз
вашу руку!
— Хорошо, хорошо,
знаю, что вы скажете; но чему же вы поможете
вашей выходкой! Какой выход представляет дуэль? Признаюсь, ничего не понимаю.
— Позвольте, Наталья Николаевна, — продолжал он с достоинством, — соглашаюсь, что я виноват, но только в том, что уехал на другой день после нашего знакомства, так что вы, при некоторой мнительности, которую я замечаю в
вашем характере, уже успели изменить обо мне
ваше мнение, тем более что тому способствовали обстоятельства. Не уезжал бы я — вы бы меня
узнали лучше, да и Алеша не ветреничал бы под моим надзором. Сегодня же вы услышите, что я наговорю ему.
Там было человек двенадцать разного народу — студентов, офицеров, художников; был один писатель… они все вас
знают, Иван Петрович, то есть читали
ваши сочинения и много ждут от вас в будущем.
— С Наташей вы познакомитесь и не будете раскаиваться, — сказал я. — Она вас сама очень хочет
узнать, и это нужно хоть для того только, чтоб ей
знать, кому она передает Алешу. О деле же этом не тоскуйте очень. Время и без
ваших забот решит. Ведь вы едете в деревню?
—
Знаю, у князя Р., раз в год; я там вас и встретил. А остальное время года вы коснеете в демократической гордости и чахнете на
ваших чердаках, хотя и не все так поступают из
ваших. Есть такие искатели приключений, что даже меня тошнит…
— Да высказывать-то нечего. Мне именно хотелось
знать, что бы вы сказали, если б вам кто-нибудь из друзей
ваших, желающий вам основательного, истинного счастья, не эфемерного какого-нибудь, предложил девушку, молоденькую, хорошенькую, но… уже кое-что испытавшую; я говорю аллегорически, но вы меня понимаете, ну, вроде Натальи Николаевны, разумеется, с приличным вознаграждением… (Заметьте, я говорю о постороннем, а не о нашемделе); ну, что бы вы сказали?
—
Знаете ли, князь, я все-таки не понимаю, почему вам вздумалось выбрать именно меня конфидентом [наперсником]
ваших тайн и любовных… стремлений.
— Я нарочно спросил вас: «не правда ли?», чтоб насладиться
вашим ответом; я его
знал заранее.
Я ведь все
ваши новые идеи
знаю, хотя и никогда не страдал от них, да и не от чего.
— Милая моя, — сказал он, вздохнув, — я понимаю
ваше горе; я
знал, как будет тяжела вам эта минута, и положил себе за долг посетить вас. Утешьтесь, если можете, хоть тем, что, отказавшись от Алеши, вы составили его счастье. Но вы лучше меня это понимаете, потому что решились на великодушный подвиг…
Подождите, мой друг, — подхватил он, видя, что Наташа с гневом поднялась с своего места, — выслушайте терпеливо все: вы
знаете, отец
ваш проиграл мне тяжбу, и эти десять тысяч послужат вознаграждением, которое…
Он
ваш, — писала она, — это дочь
ваша,и вы сами
знаете,что она
ваша, настоящая дочь.
Неточные совпадения
Купцы. Так уж сделайте такую милость,
ваше сиятельство. Если уже вы, то есть, не поможете в нашей просьбе, то уж не
знаем, как и быть: просто хоть в петлю полезай.
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы
вашей Авдотьи, которая, не
знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Хлестаков. Нет, нет, не отговаривайтесь! Мне хочется
узнать непременно
ваш вкус.
Осип. Да на что мне она? Не
знаю я разве, что такое кровать? У меня есть ноги; я и постою. Зачем мне
ваша кровать?
Городничий. Ах, боже мой! Я, ей-ей, не виноват ни душою, ни телом. Не извольте гневаться! Извольте поступать так, как
вашей милости угодно! У меня, право, в голове теперь… я и сам не
знаю, что делается. Такой дурак теперь сделался, каким еще никогда не бывал.