Неточные совпадения
В короткое время своего знакомства
с Ихменевым он совершенно узнал,
с кем имеет дело, и понял, что Ихменева надо очаровать дружеским, сердечным образом, надобно привлечь к себе его сердце, и что без этого
деньги не много сделают.
Впрочем, носились слухи про какую-то непростительную ветреность Алеши, про какую-то связь
с одной дамой, про какой-то вызов на дуэль, про какой-то невероятный проигрыш в карты; доходили даже до каких-то чужих
денег, им будто бы растраченных.
Разумеется, надо, чтобы все это и
с твоей стороны было благородно; чтоб за дело, за настоящее дело
деньги и почести брать, а не так, чтоб как-нибудь там, по протекции…
Он вынул из кармана довольно толстую пачку
денег, тысячи полторы серебром, и положил на стол. Мавра
с удовольствием на нее посмотрела и похвалила Алешу. Наташа сильно торопила его.
Сначала я стал говорить о том, что жениться на
деньгах стыдно и неблагородно и что нам считать себя какими-то аристократами — просто глупо (я ведь
с ним совершенно откровенно, как брат
с братом).
Деньги возьми, расплатись
с антрепренерами, скинь хомут, потом обеспечь себе целый год жизни и садись за любимую мысль; пиши великое произведение!
А он ей: «Ты, говорит, мадам Жубер-с,
деньги бери, а ндраву моему не препятствуй», да тут же ей шестьсот пятьдесят франков и отвалил.
Я знал одного антрепренера, издававшего уже третий год одну многотомную книгу. У него я часто доставал работу, когда нужно было поскорей заработать сколько-нибудь
денег. Платил он исправно. Я отправился к нему, и мне удалось получить двадцать пять рублей вперед,
с обязательством доставить через неделю компилятивную статью. Но я надеялся выгадать время на моем романе. Это я часто делал, когда приходила крайняя нужда.
—
Деньги! — повторил я
с удивлением.
Надул вполне и
деньги с него взял.
— Нет, нет, конечно, меньше. Вы
с ними знакомы, и, может быть, даже сама Наталья Николаевна вам не раз передавала свои мысли на этот счет; а это для меня главное руководство. Вы можете мне много помочь; дело же крайне затруднительное. Я готов уступить и даже непременно положил уступить, как бы ни кончились все прочие дела; вы понимаете? Но как, в каком виде сделать эту уступку, вот в чем вопрос? Старик горд, упрям; пожалуй, меня же обидит за мое же добродушие и швырнет мне эти
деньги назад.
— Если необходимость, то я сейчас же… чего же тут сердиться. Я только на минуточку к Левиньке, а там тотчас и к ней. Вот что, Иван Петрович, — продолжал он, взяв свою шляпу, — вы знаете, что отец хочет отказаться от
денег, которые выиграл по процессу
с Ихменева.
— Ну, вот видите, ну хоть бы этот миллион, уж они так болтают о нем, что уж и несносно становится. Я, конечно,
с радостию пожертвую на все полезное, к чему ведь такие огромные
деньги, не правда ли? Но ведь когда еще я его пожертвую; а они уж там теперь делят, рассуждают, кричат, спорят: куда лучше употребить его, даже ссорятся из-за этого, — так что уж это и странно. Слишком торопятся. Но все-таки они такие искренние и… умные. Учатся. Это все же лучше, чем как другие живут. Ведь так?
— Мне сегодня очень весело! — вскричал он, — и, право, не знаю почему. Да, да, мой друг, да! Я именно об этой особе и хотел говорить. Надо же окончательно высказаться, договоритьсядо чего-нибудь, и надеюсь, что в этот раз вы меня совершенно поймете. Давеча я
с вами заговорил об этих
деньгах и об этом колпаке-отце, шестидесятилетнем младенце… Ну! Не стоит теперь и поминать. Я ведь это такговорил! Ха-ха-ха, ведь вы литератор, должны же были догадаться…
«Это ее князь напугал!» — подумал я
с содроганием и вспомнил рассказ его о женщине, бросившей ему в лицо свои
деньги.
Получив подаяние, она сошла
с моста и подошла к ярко освещенным окнам одного магазина. Тут она принялась считать свою добычу; я стоял в десяти шагах.
Денег в руке ее было уже довольно; видно, что она
с самого утра просила. Зажав их в руке, она перешла через улицу и вошла в мелочную лавочку. Я тотчас же подошел к дверям лавочки, отворенным настежь, и смотрел: что она там будет делать?
Я видел, что она положила на прилавок
деньги и ей подали чашку, простую чайную чашку, очень похожую на ту, которую она давеча разбила, чтоб показать мне и Ихменеву, какая она злая. Чашка эта стоила, может быть, копеек пятнадцать, может быть, даже и меньше. Купец завернул ее в бумагу, завязал и отдал Нелли, которая торопливо
с довольным видом вышла из лавочки.
— Прочь, — закричала Наташа, — прочь
с этими
деньгами! Я вас вижу насквозь… о низкий, низкий, низкий человек!
— Ее мать была дурным и подлым человеком обманута, — произнес он, вдруг обращаясь к Анне Андреевне. — Она уехала
с ним от отца и передала отцовские
деньги любовнику; а тот выманил их у нее обманом, завез за границу, обокрал и бросил. Один добрый человек ее не оставил и помогал ей до самой своей смерти. А когда он умер, она, два года тому назад, воротилась назад к отцу. Так, что ли, ты рассказывал, Ваня? — спросил он отрывисто.
— Когда мы приехали, то долго отыскивали дедушку, — отвечала Нелли, — но никак не могли отыскать. Мамаша мне и сказала тогда, что дедушка был прежде очень богатый и фабрику хотел строить, а что теперь он очень бедный, потому что тот,
с кем мамаша уехала, взял у ней все дедушкины
деньги и не отдал ей. Ока мне это сама сказала.
— Мамаша в ту же ночь заболела, а капитанша отыскала квартиру у Бубновой, а на третий день мы и переехали, и капитанша
с нами; и как переехали, мамаша совсем слегла и три недели лежала больная, а я ходила за ней.
Деньги у нас совсем все вышли, и нам помогла капитанша и Иван Александрыч.
Как пришла к нему, то отворила дверь, стала на пороге, размахнулась и бросила ему
с размаху все
деньги, так они и покатились по полу.
—
Денег у нас уж ничего больше не было, я и стала ходить
с капитаншей.
Александр Петрович, конечно, милейший человек, хотя у него есть особенная слабость — похвастаться своим литературным суждением именно перед теми, которые, как и сам он подозревает, понимают его насквозь. Но мне не хочется рассуждать
с ним об литературе, я получаю
деньги и берусь за шляпу. Александр Петрович едет на Острова на свою дачу и, услышав, что я на Васильевский, благодушно предлагает довезти меня в своей карете.
— В будущем году! Невесту он себе еще в прошлом году приглядел; ей было тогда всего четырнадцать лет, теперь ей уж пятнадцать, кажется, еще в фартучке ходит, бедняжка. Родители рады! Понимаешь, как ему надо было, чтоб жена умерла? Генеральская дочка, денежная девочка — много
денег! Мы, брат Ваня,
с тобой никогда так не женимся… Только чего я себе во всю жизнь не прощу, — вскричал Маслобоев, крепко стукнув кулаком по столу, — это — что он оплел меня, две недели назад… подлец!
Неточные совпадения
Добчинский. При мне-с не имеется, потому что
деньги мои, если изволите знать, положены в приказ общественного призрения.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь,
с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в
деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Аммос Федорович. За три трехлетия представлен к Владимиру четвертой степени
с одобрения со стороны начальства. (В сторону.)А
деньги в кулаке, да кулак-то весь в огне.
X л е
с т а к о в (принимая
деньги).Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня это вдруг… Я вижу, вы благородный человек. Теперь другое дело.
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и
деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это
с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня
денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!