Всю, всю муку всей этой болтовни я выдержал, Соня, и всю ее с плеч стряхнуть пожелал: я захотел, Соня, убить без казуистики,
убить для себя, для себя одного!
Неточные совпадения
— А коль так-с, то неужели вы бы сами решились, — ну там, ввиду житейских каких-нибудь неудач и стеснений или
для споспешествования как-нибудь всему человечеству, — перешагнуть через препятствие-то?.. Ну, например,
убить и ограбить?..
Потому, в-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении, вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и,
убив ее, положил взять у ней ровно столько, сколько мне надо
для первого шага, и ни больше ни меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)…
— Штука в том: я задал себе один раз такой вопрос: что, если бы, например, на моем месте случился Наполеон и не было бы у него, чтобы карьеру начать, ни Тулона, ни Египта, ни перехода через Монблан, а была бы вместо всех этих красивых и монументальных вещей просто-запросто одна какая-нибудь смешная старушонка, легистраторша, которую еще вдобавок надо
убить, чтоб из сундука у ней деньги стащить (
для карьеры-то, понимаешь?), ну, так решился ли бы он на это, если бы другого выхода не было?
Не
для того, чтобы матери помочь, я
убил — вздор!
Не
для того я
убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества.
Я просто
убил;
для себя
убил,
для себя одного; а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые соки высасывал, мне, в ту минуту, все равно должно было быть!..
Знайте же, я пришел к вам прямо сказать, что если вы держите свое прежнее намерение насчет моей сестры и если
для этого думаете чем-нибудь воспользоваться из того, что открыто в последнее время, то я вас
убью, прежде чем вы меня в острог посадите.
Неточные совпадения
— Но ведь не жертвовать только, а
убивать Турок, — робко сказал Левин. — Народ жертвует и готов жертвовать
для своей души, а не
для убийства, — прибавил он, невольно связывая разговор с теми мыслями, которые так его занимали.
«Что бы я был такое и как бы прожил свою жизнь, если б не имел этих верований, не знал, что надо жить
для Бога, а не
для своих нужд? Я бы грабил, лгал,
убивал. Ничего из того, что составляет главные радости моей жизни, не существовало бы
для меня». И, делая самые большие усилия воображения, он всё-таки не мог представить себе того зверского существа, которое бы был он сам, если бы не знал того,
для чего он жил.
Только люди, способные сильно любить, могут испытывать и сильные огорчения; но та же потребность любить служит
для них противодействием горести и исцеляет их. От этого моральная природа человека еще живучее природы физической. Горе никогда не
убивает.
— Темная история, — тихо сказал он. — Если
убили, значит, кому-то мешала. Дурак здесь — лишний. А буржуазия — не дурак. Но механическую роль, конечно, мог сыграть и дурак,
для этого он и существует.
— Вы думаете, что способны
убить человека? — спросил Самгин, совершенно неожиданно
для себя подчинившись очень острому желанию обнажить Инокова, вывернуть его наизнанку. Иноков посмотрел на него удивленно, приоткрыв рот, и, поправляя волосы обеими руками, угрюмо спросил: