Неточные совпадения
— У нас тут все острят. А в проклятом городе — никаких событий! Хоть сам грабь, поджигай,
убивай —
для хроники.
— Вы думаете, что способны
убить человека? — спросил Самгин, совершенно неожиданно
для себя подчинившись очень острому желанию обнажить Инокова, вывернуть его наизнанку. Иноков посмотрел на него удивленно, приоткрыв рот, и, поправляя волосы обеими руками, угрюмо спросил...
Она, играя бровями, с улыбочкой в глазах, рассказала, что царь капризничает: принимая председателя Думы — вел себя неприлично, узнав, что матросы
убили какого-то адмирала, — топал ногами и кричал, что либералы не смеют требовать амнистии
для политических, если они не могут прекратить убийства; что келецкий губернатор застрелил свою любовницу и это сошло ему с рук безнаказанно.
— Вот этот парнишка легко карьерочку сделает!
Для начала — женится на богатой, это ему легко, как муху
убить. На склоне дней будет сенатором, товарищем министра, членом Государственного совета, вообще — шишкой! А по всем своим данным, он — болван и невежда. Ну — черт с ним!
— Темная история, — тихо сказал он. — Если
убили, значит, кому-то мешала. Дурак здесь — лишний. А буржуазия — не дурак. Но механическую роль, конечно, мог сыграть и дурак,
для этого он и существует.
Самгин встряхнул головой, не веря своему слуху, остановился. Пред ним по булыжнику улицы шагали мелкие люди в солдатской, гнилого цвета, одежде не по росту, а некоторые были еще в своем «цивильном» платье. Шагали они как будто нехотя и не веря, что
для того, чтоб идти
убивать, необходимо особенно четко топать по булыжнику или по гнилым торцам.
Всю, всю муку всей этой болтовни я выдержал, Соня, и всю ее с плеч стряхнуть пожелал: я захотел, Соня, убить без казуистики,
убить для себя, для себя одного!
Неточные совпадения
— Но ведь не жертвовать только, а
убивать Турок, — робко сказал Левин. — Народ жертвует и готов жертвовать
для своей души, а не
для убийства, — прибавил он, невольно связывая разговор с теми мыслями, которые так его занимали.
«Что бы я был такое и как бы прожил свою жизнь, если б не имел этих верований, не знал, что надо жить
для Бога, а не
для своих нужд? Я бы грабил, лгал,
убивал. Ничего из того, что составляет главные радости моей жизни, не существовало бы
для меня». И, делая самые большие усилия воображения, он всё-таки не мог представить себе того зверского существа, которое бы был он сам, если бы не знал того,
для чего он жил.
Только люди, способные сильно любить, могут испытывать и сильные огорчения; но та же потребность любить служит
для них противодействием горести и исцеляет их. От этого моральная природа человека еще живучее природы физической. Горе никогда не
убивает.
Знайте же, я пришел к вам прямо сказать, что если вы держите свое прежнее намерение насчет моей сестры и если
для этого думаете чем-нибудь воспользоваться из того, что открыто в последнее время, то я вас
убью, прежде чем вы меня в острог посадите.
Не
для того я
убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества.