Неточные совпадения
Лежал я тогда… ну, да уж что!
лежал пьяненькой-с, и слышу, говорит моя Соня (безответная она, и голосок у ней такой кроткий… белокуренькая, личико всегда бледненькое, худенькое), говорит: «Что ж, Катерина Ивановна, неужели же мне на такое дело пойти?» А уж Дарья Францовна, женщина злонамеренная и полиции многократно известная, раза три через хозяйку наведывалась.
А я, как и давеча, в том же виде лежал-с…
И видел я тогда, молодой человек, видел я, как затем Катерина Ивановна, так же ни слова не говоря, подошла к Сонечкиной постельке и весь вечер в ногах у ней на коленках простояла, ноги ей целовала, встать не хотела, а потом так обе и заснули вместе, обнявшись… обе… обе… да-с… а я…
лежал пьяненькой-с.
Она вошла опять в два часа
с супом. Он
лежал как давеча. Чай стоял нетронутый. Настасья даже обиделась и
с злостью стала толкать его.
С изумлением оглядывал он себя и все кругом в комнате и не понимал: как это он мог вчера, войдя, не запереть дверь на крючок и броситься на диван не только не раздевшись, но даже в шляпе: она скатилась и тут же
лежала на полу, близ подушки.
Он тут, может быть,
с построения дома
лежит и еще столько же пролежит.
Иной раз казалось ему, что он уже
с месяц
лежит; в другой раз — что все тот же день идет.
Под головами его действительно
лежали теперь настоящие подушки — пуховые и
с чистыми наволочками; он это тоже заметил и взял в соображение.
Правда, вот он на диване
лежит, под одеялом, но уж до того затерся и загрязнился
с тех пор, что уж, конечно, Заметов ничего не мог рассмотреть.
Слушай внимательно: и дворник, и Кох, и Пестряков, и другой дворник, и жена первого дворника, и мещанка, что о ту пору у ней в дворницкой сидела, и надворный советник Крюков, который в эту самую минуту
с извозчика встал и в подворотню входил об руку
с дамою, — все, то есть восемь или десять свидетелей, единогласно показывают, что Николай придавил Дмитрия к земле,
лежал на нем и его тузил, а тот ему в волосы вцепился и тоже тузил.
Лежат они поперек дороги и проход загораживают; их ругают со всех сторон, а они, «как малые ребята» (буквальное выражение свидетелей),
лежат друг на друге, визжат, дерутся и хохочут, оба хохочут взапуски,
с самыми смешными рожами, и один другого догонять, точно дети, на улицу выбежали.
Раскольников
лежал бледный,
с вздрагивающей верхнею губой и трудно дышал.
Наглядел бы я там еще прежде, на этом дворе, какой-нибудь такой камень этак в пуд или полтора весу, где-нибудь в углу, у забора, что
с построения дома, может,
лежит; приподнял бы этот камень — под ним ямка должна быть, — да в ямку-то эту все бы вещи и деньги и сложил.
Раскольников протеснился, по возможности, и увидал, наконец, предмет всей этой суеты и любопытства. На земле
лежал только что раздавленный лошадьми человек, без чувств, по-видимому, очень худо одетый, но в «благородном» платье, весь в крови.
С лица,
с головы текла кровь; лицо было все избито, ободрано, исковеркано. Видно было, что раздавили не на шутку.
— Мне показалось, что говорил. Давеча, как я вошел и увидел, что вы
с закрытыми глазами
лежите, а сами делаете вид, — тут же и сказал себе: «Это тот самый и есть!»
— Ате деньги… я, впрочем, даже и не знаю, были ли там и деньги-то, — прибавил он тихо и как бы в раздумье, — я снял у ней тогда кошелек
с шеи, замшевый… полный, тугой такой кошелек… да я не посмотрел на него; не успел, должно быть… Ну, а вещи, какие-то все запонки да цепочки, — я все эти вещи и кошелек на чужом одном дворе, на В — м проспекте под камень схоронил, на другое же утро… Все там и теперь
лежит…
Был-с, был-с, хе-хе, был-с, когда вы вот здесь больной в постельке
лежали.
— Хе! хе! А почему вы, когда я тогда стоял у вас на пороге,
лежали на своей софе
с закрытыми глазами и притворялись, что спите, тогда как вы вовсе не спали? Я это очень хорошо заметил.
Вечером того же дня, когда уже заперли казармы, Раскольников
лежал на нарах и думал о ней. В этот день ему даже показалось, что как будто все каторжные, бывшие враги его, уже глядели на него иначе. Он даже сам заговаривал
с ними, и ему отвечали ласково. Он припомнил теперь это, но ведь так и должно было быть: разве не должно теперь все измениться?
Неточные совпадения
Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом и я сказал. «Э! — сказали мы
с Петром Ивановичем. — А
с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему
лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть этот чиновник.
Теперь уж не до гордости //
Лежать в родном владении // Рядком
с отцами,
с дедами, // Да и владенья многие // Барышникам пошли.
Впопад ли я ответила — // Не знаю… Мука смертная // Под сердце подошла… // Очнулась я, молодчики, // В богатой, светлой горнице. // Под пологом
лежу; // Против меня — кормилица, // Нарядная, в кокошнике, //
С ребеночком сидит: // «Чье дитятко, красавица?» // — Твое! — Поцаловала я // Рожоное дитя…
За бревнами, где нищие // Вповалку спали
с вечера, //
Лежал какой-то смученный, // Избитый человек;
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да в землю сам ушел по грудь //
С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, //
Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!