Неточные совпадения
—
Ах,
ах,
как нехорошо!
Ах, стыдно-то
как, барышня, стыд-то
какой! — Он опять закачал головой, стыдя, сожалея и негодуя. — Ведь
вот задача! — обратился он к Раскольникову и тут же, мельком, опять оглядел его с ног до головы. Странен, верно, и он ему показался: в таких лохмотьях, а сам деньги выдает!
Когда я… кхе! когда я… кхе-кхе-кхе… о, треклятая жизнь! — вскрикнула она, отхаркивая мокроту и схватившись за грудь, — когда я…
ах, когда на последнем бале… у предводителя… меня увидала княгиня Безземельная, — которая меня потом благословляла, когда я выходила за твоего папашу, Поля, — то тотчас спросила: «Не та ли это милая девица, которая с шалью танцевала при выпуске?..» (Прореху-то зашить надо;
вот взяла бы иглу да сейчас бы и заштопала,
как я тебя учила, а то завтра… кхе!.. завтра… кхе-кхе-кхе!.. пуще разо-рвет! — крикнула она надрываясь…)…
—
Ах, Дмитрий Прокофьич,
как тяжело быть матерью! Но
вот и эта лестница…
Какая ужасная лестница!
— Я-то в уме-с, а
вот вы так… мошенник!
Ах,
как это низко! Я все слушал, я нарочно все ждал, чтобы все понять, потому что, признаюсь, даже до сих пор оно не совсем логично… Но для чего вы все это сделали — не понимаю.
Ну да,
как не так! was willst du mehr, — выдумает же, болван!..
Ах да,
вот еще...
Ах,
как я любила… Я до обожания любила этот романс, Полечка!.. знаешь, твой отец… еще женихом певал… О, дни!..
Вот бы,
вот бы нам спеть! Ну
как же,
как же…
вот я и забыла… да напомните же,
как же? — Она была в чрезвычайном волнении и усиливалась приподняться. Наконец, страшным, хриплым, надрывающимся голосом она начала, вскрикивая и задыхаясь на каждом слове, с видом какого-то возраставшего испуга...
— Ну,
вот и ты! — начала она, запинаясь от радости. — Не сердись на меня, Родя, что я тебя так глупо встречаю, со слезами: это я смеюсь, а не плачу. Ты думаешь, я плачу? Нет, это я радуюсь, а уж у меня глупая привычка такая: слезы текут. Это у меня со смерти твоего отца, от всего плачу. Садись, голубчик, устал, должно быть, вижу.
Ах,
как ты испачкался.
Неточные совпадения
«
Ах, боже мой!» — думаю себе и так обрадовалась, что говорю мужу: «Послушай, Луканчик,
вот какое счастие Анне Андреевне!» «Ну, — думаю себе, — слава богу!» И говорю ему: «Я так восхищена, что сгораю нетерпением изъявить лично Анне Андреевне…» «
Ах, боже мой! — думаю себе.
―
Ах,
как же! Я теперь чувствую,
как я мало образован. Мне для воспитания детей даже нужно много освежить в памяти и просто выучиться. Потому что мало того, чтобы были учителя, нужно, чтобы был наблюдатель,
как в вашем хозяйстве нужны работники и надсмотрщик.
Вот я читаю ― он показал грамматику Буслаева, лежавшую на пюпитре ― требуют от Миши, и это так трудно… Ну
вот объясните мне. Здесь он говорит…
—
Ах! — вскрикнула она, увидав его и вся просияв от радости. —
Как ты,
как же вы (до этого последнего дня она говорила ему то «ты», то «вы»)?
Вот не ждала! А я разбираю мои девичьи платья, кому
какое…
—
Ах,
какие пустяки! Она кормит, и у нее не ладится дело, я ей советовала… Она очень рада. Она сейчас придет, — неловко, не умея говорить неправду, говорила Долли. — Да
вот и она.
—
Ах, что говорить! — сказала графиня, махнув рукой. — Ужасное время! Нет,
как ни говорите, дурная женщина. Ну, что это за страсти какие-то отчаянные! Это всё что-то особенное доказать.
Вот она и доказала. Себя погубила и двух прекрасных людей — своего мужа и моего несчастного сына.