И действительно, радость засияла в его лице; но спешу прибавить, что в подобных случаях он никогда не относился ко мне свысока, то есть вроде как бы старец к какому-нибудь подростку; напротив, весьма часто любил самого меня слушать, даже заслушивался, на
разные темы, полагая, что имеет дело, хоть и с «вьюношем», как он выражался в высоком слоге (он очень хорошо знал, что надо выговаривать «юноша», а не «вьюнош»), но понимая вместе и то, что этот «вьюнош» безмерно выше его по образованию.
Неточные совпадения
Но у него была бездна
разных отдаленных родственников, преимущественно по покойной его жене, которые все были чуть не нищие; кроме
того, множество
разных его питомцев и им облагодетельствованных питомиц, которые все ожидали частички в его завещании, а потому все и помогали генеральше в надзоре за стариком.
Когда он ездил на конфирмацию,
то к нему приехал аббат Риго поздравить с первым причастием, и оба кинулись в слезах друг другу на шею, и аббат Риго стал его ужасно прижимать к своей груди, с
разными жестами.
Сам он не стоит описания, и, собственно, в дружеских отношениях я с ним не был; но в Петербурге его отыскал; он мог (по
разным обстоятельствам, о которых говорить тоже не стоит) тотчас же сообщить мне адрес одного Крафта, чрезвычайно нужного мне человека, только что
тот вернется из Вильно.
В
то время в выздоравливавшем князе действительно, говорят, обнаружилась склонность тратить и чуть не бросать свои деньги на ветер: за границей он стал покупать совершенно ненужные, но ценные вещи, картины, вазы; дарить и жертвовать на Бог знает что большими кушами, даже на
разные тамошние учреждения; у одного русского светского мота чуть не купил за огромную сумму, заглазно, разоренное и обремененное тяжбами имение; наконец, действительно будто бы начал мечтать о браке.
Мы называли предметы их собственными именами, с самым безмятежным видом и как будто так следует, и пускались в такие тонкости, объясняя
разные скверности и свинства, что самое грязное воображение самого грязного развратника
того бы не выдумало.
В
той комнатке, где я ждал, еще можно было повернуться, хотя все было загромождено мебелью, и, кстати, мебелью весьма недурною: тут были
разные столики, с наборной работой, с бронзовой отделкой, ящики, изящный и даже богатый туалет.
Мне известно было, что у него накопились
разные беспокойства, но гадко было
то, что я знал лишь десятую долю их — остальное было для меня тогда крепким секретом.
Я узнал потом, что этот доктор (вот
тот самый молодой человек, с которым я поссорился и который с самого прибытия Макара Ивановича лечил его) весьма внимательно относился к пациенту и — не умею я только говорить их медицинским языком — предполагал в нем целое осложнение
разных болезней.
Чухонка и тут не произнесла даже ни малейшего звука, но в
тот же день вошла в сообщение с жившим по
той же черной лестнице, где-то в углу внизу, отставным мичманом Осетровым, занимавшимся хождением по
разного рода делам и, разумеется, возбуждением подобного рода дел в судах, из борьбы за существование.
Оставим это, друг мой; а «вериги» мои — вздор; не беспокойся об них. Да еще вот что: ты знаешь, что я на язык стыдлив и трезв; если разговорился теперь,
то это… от
разных чувств и потому что — с тобой; другому я никому и никогда не скажу. Это прибавляю, чтобы тебя успокоить.
— Хозяин давеча, — зашептал он, — приносит вдруг фотографии, гадкие женские фотографии, все голых женщин в
разных восточных видах, и начинает вдруг показывать мне в стекло… Я, видишь ли, хвалил скрепя сердце, но так ведь точно они гадких женщин приводили к
тому несчастному, с
тем чтоб потом
тем удобнее опоить его…
Один низший сорт: пошлые, глупые и, главное, смешные люди, которые веруют в то, что одному мужу надо жить с одною женой, с которою он обвенчан, что девушке надо быть невинною, женщине стыдливою, мужчине мужественным, воздержным и твердым, что надо воспитывать детей, зарабатывать свой хлеб, платить долги, — и
разные тому подобные глупости.
Ему казалось, что и важничал Федор Федорович уже чересчур, что имел он все замашки мелких начальников, как-то: брать на замечанье тех, которые не являлись к нему с поздравленьем в праздники, даже мстить всем тем, которых имена не находились у швейцара на листе, и множество
разных тех грешных принадлежностей, без которых не обходится ни добрый, ни злой человек.
Эта первая неудачная встреча не помешала следующим, и доктор даже понравился Галактиону, как человек совершенно другого, неизвестного ему мира. Доктор постоянно был под хмельком и любил поговорить на
разные темы, забывая на другой день, о чем говорилось вчера.
Ему было легко учить Юлию: она благодаря гувернантке болтала по-французски, читала и писала почти без ошибок. Месье Пуле оставалось только занять ее сочинениями. Он задавал ей
разные темы: то описать восходящее солнце, то определить любовь и дружбу, то написать поздравительное письмо родителям или излить грусть при разлуке с подругой.
Неточные совпадения
Анна Андреевна, жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что
тот не находится, что отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в
разные платья в продолжение пьесы.
Почтмейстер. Знаю, знаю… Этому не учите, это я делаю не
то чтоб из предосторожности, а больше из любопытства: смерть люблю узнать, что есть нового на свете. Я вам скажу, что это преинтересное чтение. Иное письмо с наслажденьем прочтешь — так описываются
разные пассажи… а назидательность какая… лучше, чем в «Московских ведомостях»!
Свидетельство замечательное и находящее себе подтверждение в
том, что впоследствии начальство вынуждено было дать глуповцам
разные льготы, именно"испуга их ради".
Кроме
того, мужики эти всё откладывали под
разными предлогами условленную с ними постройку на этой земле скотного двора и риги и оттянули до зимы.
Левин часто замечал при спорах между самыми умными людьми, что после огромных усилий, огромного количества логических тонкостей и слов спорящие приходили наконец к сознанию
того, что
то, что они долго бились доказать друг другу, давным давно, с начала спора, было известно им, но что они любят
разное и потому не хотят назвать
того, что они любят, чтобы не быть оспоренными.