Я должен здесь признаться в одной глупости (так как это уже давно прошло), я должен признаться, что я уже давно пред тем хотел жениться — то есть не хотел и этого бы никогда не случилось (да и не случится впредь, даю слово), но я уже не раз и давно уже перед тем мечтал о том, как хорошо бы жениться — то есть ужасно
много раз, особенно засыпая, каждый раз на ночь.
Неточные совпадения
Я это не
раз замечал за собой и в моих словесных отношениях с людьми за весь этот последний роковой год и
много мучился этим.
В этом я убежден, несмотря на то что ничего не знаю, и если бы было противное, то надо бы было
разом низвести всех женщин на степень простых домашних животных и в таком только виде держать их при себе; может быть, этого очень
многим хотелось бы.
Мне скажут, что тут нет никакой «идеи» и ровнешенько ничего нового. А я скажу, и уже в последний
раз, что тут бесчисленно
много идеи и бесконечно
много нового.
Татьяна Павловна говорила что-то очень громко и
много, так что я даже разобрать не мог, и
раза два пихнула меня в плечо кулаком.
В этом плане, несмотря на страстную решимость немедленно приступить к выполнению, я уже чувствовал, было чрезвычайно
много нетвердого и неопределенного в самых важных пунктах; вот почему почти всю ночь я был как в полусне, точно бредил, видел ужасно
много снов и почти ни
разу не заснул как следует.
Уже
раза два раздался его громкий хохот и, наверно, совсем неуместно, потому что рядом с его голосом, а иногда и побеждая его голос, раздавались голоса обеих женщин, вовсе не выражавшие веселости, и преимущественно молодой женщины, той, которая давеча визжала: она говорила
много, нервно, быстро, очевидно что-то обличая и жалуясь, ища суда и судьи.
— Не знаю; не берусь решать, верны ли эти два стиха иль нет. Должно быть, истина, как и всегда, где-нибудь лежит посредине: то есть в одном случае святая истина, а в другом — ложь. Я только знаю наверно одно: что еще надолго эта мысль останется одним из самых главных спорных пунктов между людьми. Во всяком случае, я замечаю, что вам теперь танцевать хочется. Что ж, и потанцуйте: моцион полезен, а на меня как
раз сегодня утром ужасно
много дела взвалили… да и опоздал же я с вами!
— Да, Лиза, да, и клянусь; но, Лиза, я как будто тебя в первый
раз слушаю… Лиза, ты
много читала?
Вот это-то смирение предо мной от такого человека, от такого светского и независимого человека, у которого так
много было своего,
разом воскрешало в моем сердце всю мою нежность к нему и всю мою в нем уверенность.
Было уже восемь часов; я бы давно пошел, но все поджидал Версилова: хотелось ему
многое выразить, и сердце у меня горело. Но Версилов не приходил и не пришел. К маме и к Лизе мне показываться пока нельзя было, да и Версилова, чувствовалось мне, наверно весь день там не было. Я пошел пешком, и мне уже на пути пришло в голову заглянуть во вчерашний трактир на канаве. Как
раз Версилов сидел на вчерашнем своем месте.
Раз я рассказал ему один текущий анекдот, в который приплел
много вздору, о том, что дочь полковника ко мне неравнодушна и что полковник, рассчитывая на меня, конечно, сделает все, что я пожелаю…
Мама, стоявшая подле него, уже несколько
раз взглядывала на окно с беспокойством; просто надо бы было чем-нибудь заслонить окно совсем, но, чтоб не помешать разговору, она вздумала попробовать оттащить скамеечку, на которой сидел Макар Иванович, вправо в сторону: всего-то надо было подвинуть вершка на три,
много на четверть.
Когда же приспело время ее, внял наконец Господь их молитвам и послал им сына, и стал Максим Иванович, еще в первый
раз с тех пор, светел;
много милостыни роздал,
много долгов простил, на крестины созвал весь город.
Когда потом, выздоравливая, я соображал, еще лежа в постели: что бы мог узнать Ламберт из моего вранья и до какой именно степени я ему проврался? — то ни
разу не приходило ко мне даже подозрения, что он мог так
много тогда узнать!
— Ты сегодня особенно меток на замечания, — сказал он. — Ну да, я был счастлив, да и мог ли я быть несчастлив с такой тоской? Нет свободнее и счастливее русского европейского скитальца из нашей тысячи. Это я, право, не смеясь говорю, и тут
много серьезного. Да я за тоску мою не взял бы никакого другого счастья. В этом смысле я всегда был счастлив, мой милый, всю жизнь мою. И от счастья полюбил тогда твою маму в первый
раз в моей жизни.
Неточные совпадения
Один только
раз он выражается так:"
Много было от него порчи женам и девам глуповским", и этим как будто дает понять, что, и по его мнению, все-таки было бы лучше, если б порчи не было.
Бросились они все
разом в болото, и больше половины их тут потопло («
многие за землю свою поревновали», говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так князь! лучшего и желать нам не надо!
Княгиня подошла к мужу, поцеловала его и хотела итти; но он удержал ее, обнял и нежно, как молодой влюбленный, несколько
раз, улыбаясь, поцеловал ее. Старики, очевидно, спутались на минутку и не знали хорошенько, они ли опять влюблены или только дочь их. Когда князь с княгиней вышли, Левин подошел к своей невесте и взял ее за руку. Он теперь овладел собой и мог говорить, и ему
многое нужно было сказать ей. Но он сказал совсем не то, что нужно было.
— Прикажите еще поворот сделать. Всего три ступеньки прибавить. И пригоним в самый
раз.
Много покойнее будет.
На его квартире никого уже не было дома: все были на скачках, и лакей его дожидался у ворот. Пока он переодевался, лакей сообщил ему, что уже начались вторые скачки, что приходило
много господ спрашивать про него, и из конюшни два
раза прибегал мальчик.