Неточные совпадения
— Победа, Татьяна Павловна; в суде выиграно, а апеллировать, конечно,
князья не решатся. Дело за мною! Тотчас же нашел занять тысячу рублей. Софья,
положи работу, не труди глаза. Лиза, с работы?
А в-третьих, и главное, если даже Версилов был и прав, по каким-нибудь там своим убеждениям, не вызвав
князя и решившись снести пощечину, то по крайней мере он увидит, что есть существо, до того сильно способное чувствовать его обиду, что принимает ее как за свою, и готовое
положить за интересы его даже жизнь свою… несмотря на то что с ним расстается навеки…
— Должно быть, она давно эту идею питала и, уж конечно, художественно обработала ее со всех сторон, — лениво и раздельно продолжал он. — Я
полагаю, это произошло ровно час спустя после посещения «
князя Сережи». (Вот ведь некстати-то расскакался!) Она просто пришла к
князю Николаю Ивановичу и сделала ему предложение.
Версилов объяснил мне (уже потом у меня), что
князь настоял на своем и
положил обвенчаться с Лизой при первой возможности, еще до решения суда.
Порешив с этим пунктом, я непременно, и уже настоятельно,
положил замолвить тут же несколько слов в пользу Анны Андреевны и, если возможно, взяв Катерину Николаевну и Татьяну Павловну (как свидетельницу), привезти их ко мне, то есть к
князю, там помирить враждующих женщин, воскресить
князя и… и… одним словом, по крайней мере тут, в этой кучке, сегодня же, сделать всех счастливыми, так что оставались бы лишь один Версилов и мама.
— Зачем же вы в таком случае спрашивали меня? Посылайте, за кем хотите! — произнес он и затем, повернувшись на каблуках своих, проворно ушел к себе:
князь полагал, что княгиня всю эту болезнь и желание свое непременно лечиться у Елпидифора Мартыныча нарочно выдумала, чтобы только помучить его за Елену.
Неточные совпадения
— Да, он просил передать о получении места Дарье Александровне, — недовольно сказал Сергей Иванович,
полагая, что
князь говорит некстати.
— Что ж могу я сделать? Я должен воевать с законом.
Положим, если бы я даже и решился на это, но ведь
князь справедлив, — он ни за что не отступит.
— «Посмотрите! — сказал нам
князь Оболенский, — он змеиную шкуру из Бразилии
положил поближе, а тулуп запрятал!» — «Да я думал, что шкуру-то можно и выбросить, — сказал Иван, — а тулупчика-то жаль».
Князь с треском
положил желтого в крайнюю лузу.
— Позвольте же, maman, и мне говорить; ведь я и сама в таком деле что-нибудь значу: решается чрезвычайная минута судьбы моей (Аглая именно так и выразилась), и я хочу узнать сама и, кроме того, рада, что при всех… Позвольте же спросить вас,
князь, если вы «питаете такие намерения», то чем же вы именно
полагаете составить мое счастье?