Неточные совпадения
Да, действительно, я еще не смыслю, хотя сознаюсь
в этом вовсе не из гордости, потому что знаю, до
какой степени глупа
в двадцатилетнем верзиле такая неопытность; только я скажу этому господину, что он сам не смыслит, и докажу ему это.
Сделаю предисловие: читатель, может быть, ужаснется откровенности моей исповеди и простодушно спросит себя:
как это не краснел сочинитель? Отвечу, я пишу не для издания; читателя же, вероятно, буду иметь разве через десять лет, когда все уже до такой
степени обозначится, пройдет и докажется, что краснеть уж нечего будет. А потому, если я иногда обращаюсь
в записках к читателю, то это только прием. Мой читатель — лицо фантастическое.
Всего краше, всего светлее было то, что он
в высшей
степени понял, что «можно страдать страхом по документу» и
в то же время оставаться чистым и безупречным существом,
каким она сегодня передо мной открылась.
Он — я его изучил, — он мрачный, мнительный, может быть, он очень добрый, пусть его, но зато
в высшей
степени склонный прежде всего во всем видеть злое (
в этом, впрочем, совершенно
как я!).
Что я „честь семейства“, что ли, должен спасти?» Отмечаю все эти подлости, чтоб показать, до
какой степени я еще не укреплен был
в разумении зла и добра.
— Этого я уж не знаю… что, собственно, тут ему не понравится; но поверь, что Анна Андреевна и
в этом смысле —
в высшей
степени порядочный человек. А какова, однако, Анна-то Андреевна!
Как раз справилась перед тем у меня вчера утром: «Люблю ли я или нет госпожу вдову Ахмакову?» Помнишь, я тебе с удивлением вчера передавал: нельзя же бы ей выйти за отца, если б я женился на дочери? Понимаешь теперь?
Все это произошло, впрочем, по крайней мере с одной стороны,
в высшей
степени натурально: он просто возвращался с одного ночного своего занятия (
какого — объяснится потом), полупьяный, и
в переулке, остановясь у ворот на одну минуту, увидел меня.
Больной и без сил, лежа
в версиловской комнате, которую они отвели для меня, я с болью сознавал, на
какой низкой
степени бессилия я находился: валялась на постели какая-то соломинка, а не человек, и не по болезни только, — и
как мне это было обидно!
Но увы! с первых шагов на практике, и почти еще до шагов, я догадался, до
какой степени трудно и невозможно удерживать себя
в подобных предрешениях: на другой же день после первого знакомства моего с Макаром Ивановичем я был страшно взволнован одним неожиданным обстоятельством.
Ты еще не знаешь, до
какой степени интересуется он иными событиями
в России за последнее время.
Хвалит пустыню с восторгом, но ни
в пустыню, ни
в монастырь ни за что не пойдет, потому что
в высшей
степени «бродяга»,
как мило назвал его Александр Семенович, на которого ты напрасно, мимоходом сказать, сердишься.
Когда потом, выздоравливая, я соображал, еще лежа
в постели: что бы мог узнать Ламберт из моего вранья и до
какой именно
степени я ему проврался? — то ни разу не приходило ко мне даже подозрения, что он мог так много тогда узнать!
Она говорила с необыкновенным одушевлением, очень может быть, что наполовину напускным, но все-таки искренним, потому что видно было, до
какой степени затянулась она вся
в это дело.
—
Как честный человек, я должен предупредить вас, Анна Андреевна, что ожидания ваши… насчет меня… могут оказаться
в высшей
степени напрасными…
Начинает тихо, нежно: «Помнишь, Гретхен,
как ты, еще невинная, еще ребенком, приходила с твоей мамой
в этот собор и лепетала молитвы по старой книге?» Но песня все сильнее, все страстнее, стремительнее; ноты выше:
в них слезы, тоска, безустанная, безвыходная, и, наконец, отчаяние: «Нет прощения, Гретхен, нет здесь тебе прощения!» Гретхен хочет молиться, но из груди ее рвутся лишь крики — знаете, когда судорога от слез
в груди, — а песня сатаны все не умолкает, все глубже вонзается
в душу,
как острие, все выше — и вдруг обрывается почти криком: «Конец всему, проклята!» Гретхен падает на колена, сжимает перед собой руки — и вот тут ее молитва, что-нибудь очень краткое, полуречитатив, но наивное, безо всякой отделки, что-нибудь
в высшей
степени средневековое, четыре стиха, всего только четыре стиха — у Страделлы есть несколько таких нот — и с последней нотой обморок!
Мы вышли из лавки, и Ламберт меня поддерживал, слегка обнявши рукой. Вдруг я посмотрел на него и увидел почти то же самое выражение его пристального, разглядывающего, страшно внимательного и
в высшей
степени трезвого взгляда,
как и тогда,
в то утро, когда я замерзал и когда он вел меня, точно так же обняв рукой, к извозчику и вслушивался, и ушами и глазами,
в мой бессвязный лепет. У пьянеющих людей, но еще не опьяневших совсем, бывают вдруг мгновения самого полного отрезвления.
По незнанию дела, он его преувеличил,
как бывает со многими, а потому уже стал считать себя вправе быть
в высшей
степени бесцеремонным.
Разрыв ее с Бьорингом произошел быстро и
как бы сам собой, то есть
в высшей
степени натурально.
А наконец, я
в высшей
степени согласен с мнением многоуважаемейшей Татьяны Павловны, которую хотя и знавал лично, но не
в состоянии был доселе оценить
в той мере,
как она того заслуживает.
Неточные совпадения
Как бы то ни было, но назначение Микаладзе было для глуповцев явлением
в высшей
степени отрадным.
Но так
как он все-таки был сыном XVIII века, то
в болтовне его нередко прорывался дух исследования, который мог бы дать очень горькие плоды, если б он не был
в значительной
степени смягчен духом легкомыслия.
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался особенными качествами ума и сердца; но у него был желудок,
в котором,
как в могиле, исчезали всякие куски. Этот не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся
в поход по городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь.
В короткое время обоняние его было до такой
степени изощрено, что он мог безошибочно угадать составные части самого сложного фарша.
Мы уже видели, что так называемые вериги его были не более
как помочи; из дальнейших же объяснений летописца усматривается, что и прочие подвиги были весьма преувеличены Грустиловым и что они
в значительной
степени сдабривались духовною любовью.
Из рассказа его видно, что глуповцы беспрекословно подчиняются капризам истории и не представляют никаких данных, по которым можно было бы судить о
степени их зрелости,
в смысле самоуправления; что, напротив того, они мечутся из стороны
в сторону, без всякого плана,
как бы гонимые безотчетным страхом.