Неточные совпадения
Это до такой
степени вздор, что даже мы, современные практики и дельцы, отмаливающиеся от общих вопросов,
как от проказы, — даже мы, сами того не понимая, действуем не иначе,
как во имя тех общечеловеческих определений, которые продолжают теплиться
в нас, несмотря на компактный слой наносного практического хлама, стремящегося заглушить их!
Ведь дело не
в том,
в какой форме совершается это примирение, а
в том, что оно, несмотря на форму, совершается до такой
степени полно, что сам примиряющийся не замечает никакой фальши
в своем положении!
Но, к сожалению, эта похвальная осмотрительность
в значительной
степени подрывается тем обстоятельством, что общее миросозерцание «крепких» столь же мало отличается цельностью,
как и миросозерцание «простецов».
Во-первых, его осаждала прискорбная мысль, что все усилия,
какие он ни делал, чтоб заслужить маменькино расположение, остались тщетными; во-вторых, Петенька всю ночь метался на постели и испускал какое-то совсем неслыханное мычание; наконец, кровать его была до такой
степени наполнена блохами, что он чувствовал себя
как бы окутанным крапивою и несколько раз не только вскакивал, но даже произносил какие-то непонятные слова,
как будто бы приведен был сильными мерами
в восторженное состояние.
В городах и
в местах более населенных эта неряшливость сказывается, конечно,
в меньшей
степени; но ведь и здесь,
как уже упомянуто выше, руководящею нитью обывательской жизни все-таки служат взгляды и требования ближайшего начальства, а отнюдь не мысль о государстве.
Но есть одно обстоятельство, которое
в значительной
степени омрачает эту прекрасную внешность. Обстоятельство это — глухая борьба, которая замечается всюду и существование которой точно так же не подлежит сомнению,
как и существование усилий к ее подавлению. Трактаты пишутся, но читаются лишь самым незаметным меньшинством, законоположения издаются, но не проникают внутрь ядра, а лишь скользят по его поверхности. И здесь старуха Домна наполняет воздух своим воем и антигосударственными причитаниями.
И действительно, трудно даже представить себе, до
какой степени он вдруг изменился, вырос, похорошел. Многим показалось даже, что он сидит на коне и гарцует, хотя
в действительности никакого коня под ним не было. Он окинул нас взором, потом на минуту сосредоточился, потом раза с два раскрыл рот и… заговорил. Не засвистал, не замычал, а именно заговорил.
Он вникал в глубину этого сравнения и разбирал, что такое другие и что он сам,
в какой степени возможна и справедлива эта параллель и как тяжела обида, нанесенная ему Захаром; наконец, сознательно ли оскорбил его Захар, то есть убежден ли он был, что Илья Ильич все равно, что «другой», или так это сорвалось у него с языка, без участия головы.
И вот, если бы спросили у нас разъяснения, — не насчет нигилистических оттенков события, а просто лишь насчет того,
в какой степени удовлетворяет назначенная свадьба действительным желаниям князя, в чем именно состоят в настоящую минуту эти желания, как именно определить состояние духа нашего героя в настоящий момент, и пр., и пр. в этом же роде, — то мы, признаемся, были бы в большом затруднении ответить.
— Очень рад, что вы пришли к таковому здравому заключению. Но слушайте, что будет дальше. У нас, в России, если вы лично ничего не сделали, то вам говорят: живи припеваючи! у вас же, во Франции, за то же самое вы неожиданно, в числе прочих, попадаете на каторгу! Понимаете ли вы теперь, как глубоко различны понятия, выражаемые этими двумя словами, и
в какой степени наше отечество ушло вперед… Ах, ЛабулИ, ЛабулИ!
Неточные совпадения
Как бы то ни было, но назначение Микаладзе было для глуповцев явлением
в высшей
степени отрадным.
Но так
как он все-таки был сыном XVIII века, то
в болтовне его нередко прорывался дух исследования, который мог бы дать очень горькие плоды, если б он не был
в значительной
степени смягчен духом легкомыслия.
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался особенными качествами ума и сердца; но у него был желудок,
в котором,
как в могиле, исчезали всякие куски. Этот не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся
в поход по городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь.
В короткое время обоняние его было до такой
степени изощрено, что он мог безошибочно угадать составные части самого сложного фарша.
Мы уже видели, что так называемые вериги его были не более
как помочи; из дальнейших же объяснений летописца усматривается, что и прочие подвиги были весьма преувеличены Грустиловым и что они
в значительной
степени сдабривались духовною любовью.
Из рассказа его видно, что глуповцы беспрекословно подчиняются капризам истории и не представляют никаких данных, по которым можно было бы судить о
степени их зрелости,
в смысле самоуправления; что, напротив того, они мечутся из стороны
в сторону, без всякого плана,
как бы гонимые безотчетным страхом.