Неточные совпадения
Тоцкий решение свое
принял непоколебимо,
стало быть, и я совершенно уверен.
Ганя закурил папиросу и предложил другую князю; князь
принял, но не заговаривал, не желая помешать, и
стал рассматривать кабинет; но Ганя едва взглянул на лист бумаги, исписанный цифрами, указанный ему генералом.
Но после вашего слова я
приму вновь мою бедность, я с радостью
стану переносить отчаянное положение мое.
— Конечно, вы всего не знаете, — сказал он, — да и с чего бы я
стал всю эту обузу
принимать?
«Самое большое, — думал он, — будет то, что не
примут и что-нибудь нехорошее обо мне подумают, или, пожалуй, и
примут, да
станут смеяться в глаза…
Но хоть и грубо, а все-таки бывало и едко, а иногда даже очень, и это-то, кажется, и нравилось Настасье Филипповне. Желающим непременно бывать у нее оставалось решиться переносить Фердыщенка. Он, может быть, и полную правду угадал, предположив, что его с того и начали
принимать, что он с первого разу
стал своим присутствием невозможен для Тоцкого. Ганя, с своей стороны, вынес от него целую бесконечность мучений, и в этом отношении Фердыщенко сумел очень пригодиться Настасье Филипповне.
Генеральша на это отозвалась, что в этом роде ей и Белоконская пишет, и что «это глупо, очень глупо; дурака не вылечишь», резко прибавила она, но по лицу ее видно было, как она рада была поступкам этого «дурака». В заключение всего генерал заметил, что супруга его
принимает в князе участие точно как будто в родном своем сыне, и что Аглаю она что-то ужасно
стала ласкать; видя это, Иван Федорович
принял на некоторое время весьма деловую осанку.
— Это… это генерала-с. Действительно не пускал, и ему к вам не
стать. Я, князь, человека этого глубоко уважаю; это… это великий человек-с; вы не верите? Ну, вот увидите, а все-таки… лучше бы, сиятельнейший князь, вам не
принимать его у себя-с.
«
Стало быть, его
принимают здесь по-прежнему», — подумал князь про себя.
Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши
принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже
стали откровеннее и даже слова «любовь к отечеству»
стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили, как вредное и ничтожное.
— А я и не примечаю-с, хе-хе! И представьте себе, многоуважаемый князь, — хотя предмет и не достоин такого особенного внимания вашего, всегда-то карманы у меня целехоньки, а тут вдруг в одну ночь такая дыра!
Стал высматривать любопытнее, как бы перочинным ножичком кто прорезал; невероятно почти-с.
Как только Аглая получила ежа, тотчас же уложила его с помощию Коли в плетеную корзинку, накрыла салфеткой и
стала просить Колю, чтобы он сейчас же, и никуда не заходя, отнес ежа к князю, от ее имени, с просьбой
принять в «знак глубочайшего ее уважения».
К тому же Белоконская и в самом деле скоро уезжала; а так как ее протекция действительно много значила в свете и так как надеялись, что она к князю будет благосклонна, то родители и рассчитывали, что «свет»
примет жениха Аглаи прямо из рук всемощной «старухи», а
стало быть, если и будет в этом что-нибудь странное, то под таким покровительством покажется гораздо менее странным.
Стало быть, сам теперь
примечаешь, что был скандал: вот что значит «на другое-то утро»… но и это ничего, потому что всякий теперь видит, что с тебя нечего спрашивать.
По всем признакам видно было, что горы кончаются. Они отодвинулись куда-то в сторону, и на место их выступили широкие и пологие увалы, покрытые кустарниковой порослью. Дуб и липа дровяного характера с отмерзшими вершинами растут здесь кое-где группами и в одиночку. Около самой реки — частые насаждения ивы, ольхи и черемухи. Наша тропа
стала принимать влево, в горы, и увела нас от реки километра на четыре.
Неточные совпадения
Стал понятых опрашивать: // «В крестьянке Тимофеевой // И прежде помешательство // Вы
примечали?» // — Нет!
Уже при первом свидании с градоначальником предводитель почувствовал, что в этом сановнике таится что-то не совсем обыкновенное, а именно, что от него пахнет трюфелями. Долгое время он боролся с своею догадкою,
принимая ее за мечту воспаленного съестными припасами воображения, но чем чаще повторялись свидания, тем мучительнее
становились сомнения. Наконец он не выдержал и сообщил о своих подозрениях письмоводителю дворянской опеки Половинкину.
Выслушав показание Байбакова, помощник градоначальника сообразил, что ежели однажды допущено, чтобы в Глупове был городничий, имеющий вместо головы простую укладку, то,
стало быть, это так и следует. Поэтому он решился выжидать, но в то же время послал к Винтергальтеру понудительную телеграмму [Изумительно!! —
Прим. издателя.] и, заперев градоначальниково тело на ключ, устремил всю свою деятельность на успокоение общественного мнения.
Независимо от своей воли, он
стал хвататься за каждый мимолетный каприз,
принимая его за желание и цель.
«Да, может быть, и это неприятно ей было, когда я подала ему плед. Всё это так просто, но он так неловко это
принял, так долго благодарил, что и мне
стало неловко. И потом этот портрет мой, который он так хорошо сделал. А главное — этот взгляд, смущенный и нежный! Да, да, это так! — с ужасом повторила себе Кити. — Нет, это не может, не должно быть! Он так жалок!» говорила она себе вслед за этим.