Неточные совпадения
Вам же все это теперь
объясняю, чтобы вы не сомневались, потому вижу, вы все еще беспокоитесь: доложите, что
князь Мышкин, и уж в самом докладе причина моего посещения видна будет.
— Да вот сидел бы там, так вам бы всего и не
объяснил, — весело засмеялся
князь, — а, стало быть, вы все еще беспокоились бы, глядя на мой плащ и узелок. А теперь вам, может, и секретаря ждать нечего, а пойти бы и доложить самим.
Почему Павлищев интересовался его воспитанием,
князь и сам не мог
объяснить, — впрочем, просто, может быть, по старой дружбе с покойным отцом его.
— Этого уж я вам не сумею
объяснить, — ответил
князь.
Птицын
объяснил, обращаясь преимущественно к Ивану Федоровичу, что у
князя пять месяцев тому назад умерла тетка, которой он никогда не знал лично, родная и старшая сестра матери
князя, дочь московского купца третьей гильдии, Папушина, умершего в бедности и в банкротстве.
Но всегда обидчивый «мальчишка» не обратил на этот раз ни малейшего внимания на пренебрежение: весьма коротко и довольно сухо
объяснил он Аглае, что хотя он и сообщил
князю на всякий случай свой постоянный адрес пред самым выездом
князя из Петербурга и при этом предложил свои услуги, но что это первая комиссия, которую он получил от него, и первая его записка к нему, а в доказательство слов своих представил и письмо, полученное собственно им самим.
Рогожин вдруг бросил картину и пошел прежнею дорогой вперед. Конечно, рассеянность и особое, странно-раздражительное настроение, так внезапно обнаружившееся в Рогожине, могло бы, пожалуй,
объяснить эту порывчатость; но все-таки как-то чудно стало
князю, что так вдруг прервался разговор, который не им же и начат, и что Рогожин даже и не ответил ему.
— Во-первых, никакой не будет почтительности, если их так распустить; а во-вторых, им даже и неприлично… —
объяснил он наконец на прямой вопрос
князя.
Она даже остановилась в недоумении, к чрезвычайному удовольствию Коли, который, конечно, мог бы отлично
объяснить, еще когда она и не трогалась с своей дачи, что никто ровно не умирает и никакого смертного одра нет, но не
объяснил, лукаво предчувствуя будущий комический гнев генеральши, когда она, по его расчетам, непременно рассердится за то, что застанет
князя, своего искреннего друга, здоровым.
— Трудно
объяснить, только не тех, про какие вы теперь, может быть, думаете, — надежд… ну, одним словом, надежд будущего и радости о том, что, может быть, я там не чужой, не иностранец. Мне очень вдруг на родине понравилось. В одно солнечное утро я взял перо и написал к ней письмо; почему к ней — не знаю. Иногда ведь хочется друга подле; и мне, видно, друга захотелось… — помолчав, прибавил
князь.
— Я хотел сказать… я хотел сказать, — затрепетал
князь, — я хотел только изъяснить Аглае Ивановне… иметь такую честь
объяснить, что я вовсе не имел намерения… иметь честь просить ее руки… даже когда-нибудь… Я тут ни в чем не виноват, ей-богу, не виноват, Аглая Ивановна! Я никогда не хотел, и никогда у меня в уме не было, никогда не захочу, вы сами увидите; будьте уверены! Тут какой-нибудь злой человек меня оклеветал пред вами! Будьте спокойны!
Я положил умереть в Павловске, на восходе солнца и сойдя в парк, чтобы не обеспокоить никого на даче. Мое «Объяснение» достаточно
объяснит всё дело полиции. Охотники до психологии и те, кому надо, могут вывести из него всё, что им будет угодно. Я бы не желал, однако ж, чтоб эта рукопись предана была гласности. Прошу
князя сохранить экземпляр у себя и сообщить другой экземпляр Аглае Ивановне Епанчиной. Такова моя воля. Завещаю мой скелет в Медицинскую академию для научной пользы.
— Конечно, —
объяснял князь, — ему хотелось, чтобы, кроме вас, и мы все его похвалили…
Когда
князь заметил ему, что и прежде то же самое чуть ли не каждый день было, то Коля решительно не знал, что на это ответить и как
объяснить, в чем именно заключается настоящее его беспокойство.
— Именно,
князь, и как прекрасно вы это
объясняете, сообразно с собственным вашим сердцем! — восторженно вскричал генерал, и, странно, настоящие слезы заблистали в глазах его.
Иван Петрович тоже, как и все, почти ничего не мог
объяснить из причин, по которым Павлищев так заботился о маленьком
князе, своем приемыше.
И для
князя это утро началось под влиянием тяжелых предчувствий; их можно было
объяснить его болезненным состоянием, но он был слишком неопределенно грустен, и это было для него всего мучительнее.
— Наконец,
князь объясняет, что он органически, составом всех своих нервов, не может спокойно переносить положение рогатого мужа! Вот вам весь сей человек! — заключил Миклаков, показывая Елене на князя. — Худ ли, хорош ли он, но принимайте его таким, как он есть, а вы, ваше сиятельство, — присовокупил он князю, — извините, что посплетничал на вас; не из злобы это делал, а ради пользы вашей.
Неточные совпадения
— Ну, это-то как понять? Ради Христа,
объясните мне, Сергей Иванович, куда едут все эти добровольцы, с кем они воюют? — спросил старый
князь, очевидно продолжая разговор, начавшийся еще без Левина.
Войдя в гостиную, Степан Аркадьич извинился,
объяснил, что был задержан тем
князем, который был всегдашним козлом-искупителем всех его опаздываний и отлучек, и в одну минуту всех перезнакомили, сведя Алексея Александровича с Сергеем Кознышевым, подпустил им тему об обрусении Польши, за которую они тотчас уцепились вместе с Песцовым.
Раз, например, именно в последнее время, он вошел, когда уже я был совсем одет в только что полученный от портного костюм и хотел ехать к «
князю Сереже», чтоб с тем отправиться куда следует (куда —
объясню потом).
Короче, я
объяснил ему кратко и ясно, что, кроме него, у меня в Петербурге нет решительно никого, кого бы я мог послать, ввиду чрезвычайного дела чести, вместо секунданта; что он старый товарищ и отказаться поэтому даже не имеет и права, а что вызвать я желаю гвардии поручика
князя Сокольского за то, что, год с лишком назад, он, в Эмсе, дал отцу моему, Версилову, пощечину.
— Да уж по тому одному не пойду, что согласись я теперь, что тогда пойду, так ты весь этот срок апелляции таскаться начнешь ко мне каждый день. А главное, все это вздор, вот и все. И стану я из-за тебя мою карьеру ломать? И вдруг
князь меня спросит: «Вас кто прислал?» — «Долгорукий». — «А какое дело Долгорукому до Версилова?» Так я должен ему твою родословную
объяснять, что ли? Да ведь он расхохочется!