Неточные совпадения
И наконец, мне
кажется, мы такие розные люди на вид… по многим обстоятельствам, что, у нас, пожалуй, и не может быть много точек общих, но, знаете, я в эту последнюю идею сам не верю, потому очень часто только так
кажется, что нет точек общих, а они очень есть… это от лености людской происходит, что люди так промеж собой на
глаз сортируются и ничего не могут найти…
Мне
кажется, он, наверно, думал дорогой: «Еще долго, еще жить три улицы остается; вот эту проеду, потом еще та останется, потом еще та, где булочник направо… еще когда-то доедем до булочника!» Кругом народ, крик, шум, десять тысяч лиц, десять тысяч
глаз, — все это надо перенести, а главное, мысль: «Вот их десять тысяч, а их никого не казнят, а меня-то казнят!» Ну, вот это все предварительно.
Мне
кажется, если, например, неминуемая гибель, дом на вас валится, то тут вдруг ужасно захочется сесть и закрыть
глаза и ждать — будь что будет!..
Как я только
показывался, Мари тотчас же вздрагивала, открывала
глаза и бросалась целовать мне руки.
Нина Александровна
казалась лет пятидесяти, с худым, осунувшимся лицом и с сильною чернотой под
глазами.
Сцена выходила чрезвычайно безобразная, но Настасья Филипповна продолжала смеяться и не уходила, точно и в самом деле с намерением протягивала ее. Нина Александровна и Варя тоже встали с своих мест и испуганно, молча, ждали, до чего это дойдет;
глаза Вари сверкали, и на Нину Александровну всё это подействовало болезненно; она дрожала и,
казалось, тотчас упадет в обморок.
— Я ведь и в самом деле не такая, он угадал, — прошептала она быстро, горячо, вся вдруг вспыхнув и закрасневшись, и, повернувшись, вышла на этот раз так быстро, что никто и сообразить не успел, зачем это она возвращалась. Видели только, что она пошептала что-то Нине Александровне и,
кажется, руку ее поцеловала. Но Варя видела и слышала всё и с удивлением проводила ее
глазами.
Темные
глаза ее засверкали, на бледных щеках
показались два красные пятна.
Правда, он не мог отвести
глаз от огня, от затлевшейся пачки; но,
казалось, что-то новое взошло ему в душу; как будто он поклялся выдержать пытку; он не двигался с места; через несколько мгновений всем стало ясно, что он не пойдет за пачкой, не хочет идти.
На другой или на третий день после переезда Епанчиных, с утренним поездом из Москвы прибыл и князь Лев Николаевич Мышкин. Его никто не встретил в воксале; но при выходе из вагона князю вдруг померещился странный, горячий взгляд чьих-то двух
глаз, в толпе, осадившей прибывших с поездом. Поглядев внимательнее, он уже ничего более не различил. Конечно, только померещилось; но впечатление осталось неприятное. К тому же князь и без того был грустен и задумчив и чем-то
казался озабоченным.
— Вона! Чьи же были глаза-то? — подозрительно пробормотал Рогожин. Князю
показалось, что он вздрогнул.
Если совершенная правда, что у вас опять это дело сладилось, то я и на
глаза ей не
покажусь, да и к тебе больше никогда не приду.
Глаза Рогожина засверкали, и бешеная улыбка исказила его лицо. Правая рука его поднялась, и что-то блеснуло в ней; князь не думал ее останавливать. Он помнил только, что,
кажется, крикнул...
Один боксер сидел совершенно спокойный, покручивая усы, с видом важным и несколько опустив
глаза, но не от смущения, а, напротив,
казалось, как бы из благородной скромности и от слишком очевидного торжества.
— Еще две минуты, милый Иван Федорович, если позволишь, — с достоинством обернулась к своему супругу Лизавета Прокофьевна, — мне
кажется, он весь в лихорадке и просто бредит; я в этом убеждена по его
глазам; его так оставить нельзя. Лев Николаевич! мог бы он у тебя ночевать, чтоб его в Петербург не тащить сегодня? Cher prince, [Дорогой князь (фр.).] вы скучаете? — с чего-то обратилась она вдруг к князю Щ. — Поди сюда, Александра, поправь себе волосы, друг мой.
Казалось, она была в последней степени негодования:
глаза ее метали искры. Князь стоял пред ней немой и безгласный и вдруг побледнел.
Но капитан уже опомнился и уже не слушал его. В эту минуту появившийся из толпы Рогожин быстро подхватил под руку Настасью Филипповну и повел ее за собой. С своей стороны, Рогожин
казался потрясенным ужасно, был бледен и дрожал. Уводя Настасью Филипповну, он успел-таки злобно засмеяться в
глаза офицеру и с видом торжествующего гостинодворца проговорить...
Над матерью сейчас насмеялась в
глаза, над сестрами, над князем Щ.; про меня и говорить нечего, надо мной она редко когда не смеется, но ведь я что, я, знаешь, люблю ее, люблю даже, что она смеется, — и,
кажется, бесенок этот меня за это особенно любит, то есть больше всех других,
кажется.
В таких случаях, чем более она краснела, тем более,
казалось, и сердилась на себя за это, что видимо выражалось в ее сверкавших
глазах; обыкновенно, минуту спустя, она уже переносила свой гнев на того, с кем говорила, был или не был тот виноват, и начинала с ним ссориться.
Мне
показалось тоже, что они надо мной в
глаза смеялись, старшие-то.
Почему она одна, Лизавета Прокофьевна, осуждена обо всех заботиться, всё замечать и предугадывать, а все прочие — одних ворон считать?» и пр., и пр. Александра Ивановна сначала была осторожна и заметила только, что ей
кажется довольно верною идея папаши о том, что в
глазах света может
показаться очень удовлетворительным выбор князя Мышкина в мужья для одной из Епанчиных.
— Слушайте, раз навсегда, — не вытерпела наконец Аглая, — если вы заговорите о чем-нибудь вроде смертной казни, или об экономическом состоянии России, или о том, что «мир спасет красота», то… я, конечно, порадуюсь и посмеюсь очень, но… предупреждаю вас заранее: не
кажитесь мне потом на
глаза! Слышите: я серьезно говорю! На этот раз я уж серьезно говорю!
Это последнее известие поразило Лизавету Прокофьевну более всего и было совершенно справедливо: выйдя от Настасьи Филипповны, Аглая действительно скорей согласилась бы умереть, чем
показаться теперь на
глаза своим домашним, и потому кинулась к Нине Александровне.
Так как Настасья Филипповна тоже ни разу еще не сообщала ему о том, что встречала «с тех пор» Рогожина, то князь и заключил теперь, что Рогожин нарочно почему-нибудь на
глаза не
кажется. Весь этот день он был в сильной задумчивости; Настасья же Филипповна была необыкновенно весела весь тот день и в тот вечер.
С первого раза невыгодно действует на воображение все, что потом привычному
глазу кажется удобством: недостаток света, простора, люки, куда люди как будто проваливаются, пригвожденные к стенам комоды и диваны, привязанные к полу столы и стулья, тяжелые орудия, ядра и картечи, правильными кучами на кранцах, как на подносах, расставленные у орудий; груды снастей, висящих, лежащих, двигающихся и неподвижных, койки вместо постелей, отсутствие всего лишнего; порядок и стройность вместо красивого беспорядка и некрасивой распущенности, как в людях, так и в убранстве этого плавучего жилища.