Неточные совпадения
Да осыпьте его всеми земными благами, утопите в счастье совсем с головой, так, чтобы только пузырьки вскакивали на поверхности счастья, как на воде;
дайте ему такое экономическое довольство, чтоб ему совсем уж ничего больше
не оставалось делать, кроме как
спать, кушать пряники и хлопотать о непрекращении всемирной истории, — так он вам и тут человек-то, и тут, из одной неблагодарности, из одного пасквиля мерзость сделает.
— Мне
не дают… Я
не могу быть… добрым! — едва проговорил я, затем дошел до дивана,
упал на него ничком и четверть часа рыдал в настоящей истерике. Она припала ко мне, обняла меня и как бы замерла в этом объятии.
«Куда пошла она? и зачем я бегу за ней? Зачем?
Упасть перед ней, зарыдать от раскаяния, целовать ее ноги, молить о прощении! Я и хотел этого; вся грудь моя разрывалась на части, и никогда, никогда
не вспомяну я равнодушно эту минуту. Но — зачем? — подумалось мне. — Разве я
не возненавижу ее, может быть, завтра же, именно за то, что сегодня целовал ее ноги? Разве
дам я ей счастье? Разве я
не узнал сегодня опять, в сотый раз, цены себе? Разве я
не замучу ее!»
Стучит, гремит, стучит, гремит, // Снохе
спать не дает: // Встань, встань, встань, ты — сонливая! // Встань, встань, встань, ты — дремливая! // Сонливая, дремливая, неурядливая!
— Ах черт… Чего он! — ворчит с своей кровати Ламберт, — постой, я тебе!
Спать не дает… — Он вскакивает наконец с постели, подбегает ко мне и начинает рвать с меня одеяло, но я крепко-крепко держусь за одеяло, в которое укутался с головой.
— Ну, это гражданская доблесть. Погодите, как проголодаетесь да
спать не дадут, не то запоете! — еще громче хохоча, заговорил Петр Герасимович.
— Сущность та же, хотя, может быть, и разные амплуа. Увидите, если этот господин не способен укокошить десять душ, собственно для одной «шутки», точь-в-точь как он сам нам прочел давеча в объяснении. Теперь мне эти слова его
спать не дадут.
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто
попадет на зубок, берегись: отца родного
не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне
дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
— Ну, старички, — сказал он обывателям, —
давайте жить мирно.
Не трогайте вы меня, а я вас
не трону. Сажайте и сейте, ешьте и пейте, заводите фабрики и заводы — что же-с! Все это вам же на пользу-с! По мне, даже монументы воздвигайте — я и в этом препятствовать
не стану! Только с огнем, ради Христа, осторожнее обращайтесь, потому что тут недолго и до греха. Имущества свои
попалите, сами погорите — что хорошего!
— О, в этом мы уверены, что ты можешь
не спать и другим
не давать, — сказала Долли мужу с тою чуть заметною иронией, с которою она теперь почти всегда относилась к своему мужу. — А по-моему, уж теперь пора…. Я пойду, я
не ужинаю.
— В самом деле,
давайте не спать! отлично! — подтвердил Весловский.
— Я устал? Никогда еще
не уставал.
Давайте не спать всю ночь! Пойдемте гулять.