Неточные совпадения
— Это он отца, отца! Что же с прочими?
Господа, представьте себе: есть здесь бедный, но почтенный человек, отставной капитан, был в несчастье, отставлен от службы, но не гласно, не по
суду, сохранив всю свою честь, многочисленным семейством обременен. А три недели тому наш Дмитрий Федорович в трактире схватил его за бороду, вытащил за эту самую бороду на улицу и на улице всенародно избил, и все за то, что тот состоит негласным поверенным по одному моему делишку.
Он обратился, он написал сам
суду, что он изверг и что наконец-таки он удостоился того, что и его озарил
Господь и послал ему благодать.
Вспомнит когда-нибудь Митю Карамазова, увидит, как любил ее Митя, пожалеет Митю!» Много картинности, романического исступления, дикого карамазовского безудержу и чувствительности — ну и еще чего-то другого,
господа присяжные, чего-то, что кричит в душе, стучит в уме неустанно и отравляет его сердце до смерти; это что-то — это совесть,
господа присяжные, это
суд ее, это страшные ее угрызения!
— Слыхал и я, да дело в том, что я в эту школу не гожусь, — сказал Хабар. — Надеюсь на свой глаз и руку, а более всего на правый
суд господа. В своей же чести и бесчестье дольщиков не прошу и не принимаю, за свою голову никому не кланяюсь.
Неточные совпадения
Барин в овраге всю ночь пролежал, // Стонами птиц и волков отгоняя, // Утром охотник его увидал. //
Барин вернулся домой, причитая: // — Грешен я, грешен! Казните меня! — // Будешь ты,
барин, холопа примерного, // Якова верного, // Помнить до
судного дня!
К довершению всего, мужики начали между собою ссориться: братья требовали раздела, жены их не могли ужиться в одном доме; внезапно закипала драка, и все вдруг поднималось на ноги, как по команде, все сбегалось перед крылечко конторы, лезло к
барину, часто с избитыми рожами, в пьяном виде, и требовало
суда и расправы; возникал шум, вопль, бабий хныкающий визг вперемежку с мужскою бранью.
— У-у-х!
Господин адвокат, будьте свидетелем… Я в
суд подам…
Ты, может быть, думаешь, глядя, как я иногда покроюсь совсем одеялом с головой, что я лежу как пень да сплю; нет, не сплю я, а думаю все крепкую думу, чтоб крестьяне не потерпели ни в чем нужды, чтоб не позавидовали чужим, чтоб не плакались на меня
Господу Богу на Страшном
суде, а молились бы да поминали меня добром.
То же, что труд его в
суде, состоящий в том, чтобы приводить людей к присяге над Евангелием, в котором прямо запрещена присяга, был труд нехороший, никогда не приходило ему в голову, и он не только не тяготился этим, но любил это привычное занятие, часто при этом знакомясь с хорошими
господами.