Неточные совпадения
Хотя обдорский монашек после сего
разговора воротился в указанную ему келейку, у одного из
братий, даже в довольно сильном недоумении, но сердце его несомненно все же лежало больше к отцу Ферапонту, чем к отцу Зосиме.
Алексей Федорович, я сбиваюсь, представьте: там теперь сидит ваш
брат, то есть не тот, не ужасный вчерашний, а другой, Иван Федорович, сидит и с ней говорит:
разговор у них торжественный…
Впоследствии начались в доме неурядицы, явилась Грушенька, начались истории с
братом Дмитрием, пошли хлопоты — говорили они и об этом, но хотя Смердяков вел всегда об этом
разговор с большим волнением, а опять-таки никак нельзя было добиться, чего самому-то ему тут желается.
Это новое объявившееся и мелькнувшее нечто состояло в некотором мучительном впечатлении от неустанно припоминавшегося теперь Алешей вчерашнего его
разговора с
братом Иваном.
Но все же какое-то смутное, но мучительное и злое впечатление от припоминания вчерашнего
разговора с
братом Иваном вдруг теперь снова зашевелилось в душе его и все более и более просилось выйти на верх ее.
В тот же вечер, после
разговора с
братом, подсудимый пишет это роковое письмо, и вот это-то письмо и есть самое главное, самое колоссальное уличение подсудимого в грабеже!
Слушая
разговор брата с профессором, он замечал, что они связывали научные вопросы с задушевными, несколько раз почти подходили к этим вопросам, но каждый раз, как только они подходили близко к самому главному, как ему казалось, они тотчас же поспешно отдалялись и опять углублялись в область тонких подразделений, оговорок, цитат, намеков, ссылок на авторитеты, и он с трудом понимал, о чем речь.
— Теперь уж и сама каюсь, но что ж делать? — продолжала Аделаида Ивановна. — Только вы, бога ради, не скажите об этом нашем
разговоре брату — это его очень рассердит и обеспокоит.
Неточные совпадения
Ему хотелось плакать над своим умирающим любимым
братом, и он должен был слушать и поддерживать
разговор о том, как он будет жить.
Сергей Иванович внимательно слушал, расспрашивал и, возбуждаемый новым слушателем, разговорился и высказал несколько метких и веских замечаний, почтительно оцененных молодым доктором, и пришел в свое, знакомое
брату, оживленное состояние духа, в которое он обыкновенно приходил после блестящего и оживленного
разговора.
Слегка улыбнувшись, Вронский продолжал говорить со Свияжским, очевидно не имея никакого желания вступать в
разговор с Левиным; но Левин, говоря с
братом, беспрестанно оглядывался на Вронского, придумывая, о чем бы заговорить с ним, чтобы загладить свою грубость.
Сергей Иванович встретил
брата своею обычною для всех, ласково-холодною улыбкой и, познакомив его с профессором, продолжал
разговор.
Личное дело, занимавшее Левина во время
разговора его с
братом, было следующее: в прошлом году, приехав однажды на покос и рассердившись на приказчика, Левин употребил свое средство успокоения — взял у мужика косу и стал косить.