Неточные совпадения
— Тот ему как доброму человеку
привез: «Сохрани, брат, у меня назавтра обыск». А тот и сохранил. «Ты ведь на церковь, говорит, пожертвовал». Я ему говорю: подлец ты, говорю. Нет, говорит, не подлец, а я широк… А впрочем, это не он… Это другой. Я про другого сбился… и не замечаю. Ну, вот
еще рюмочку, и довольно; убери бутылку, Иван. Я врал, отчего ты не остановил меня, Иван… и не сказал, что вру?
— Ну что ж, я пожалуй. Ух, голова болит. Убери коньяк, Иван, третий раз говорю. — Он задумался и вдруг длинно и хитро улыбнулся: — Не сердись, Иван, на старого мозгляка. Я знаю, что ты не любишь меня, только все-таки не сердись. Не за что меня и любить-то. В Чермашню съездишь, я к тебе сам приеду, гостинцу
привезу. Я тебе там одну девчоночку укажу, я ее там давно насмотрел. Пока она
еще босоножка. Не пугайся босоножек, не презирай — перлы!..
Красота Катерины Ивановны
еще и прежде поразила Алешу, когда брат Дмитрий, недели три тому назад,
привозил его к ней в первый раз представить и познакомить, по собственному чрезвычайному желанию Катерины Ивановны.
Ровно восемь веков назад как мы взяли от него то, что ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал тебе, показав тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч кесаря и объявили лишь себя царями земными, царями едиными, хотя и доныне не успели
еще привести наше дело к полному окончанию.
— Извольте-с, это дело должно объясниться и
еще много к тому времени впереди, но пока рассудите: у нас, может быть, десятки свидетельств о том, что вы именно сами распространяли и даже кричали везде о трех тысячах, истраченных вами, о трех, а не о полутора, да и теперь, при появлении вчерашних денег, тоже многим успели дать знать, что денег опять
привезли с собою три тысячи…
— Какой-то слух был, что вы ее отыскиваете и что когда отыщете ее, то
приведете. Смуров что-то говорил в этом роде. Мы, главное, всё стараемся уверить, что Жучка жива, что ее где-то видели. Мальчики ему живого зайчика откуда-то достали, только он посмотрел, чуть-чуть улыбнулся и попросил, чтобы выпустили его в поле. Так мы и сделали. Сию минуту отец воротился и ему щенка меделянского принес, тоже достал откуда-то, думал этим утешить, только хуже
еще, кажется, вышло…
И мало того что прибыли безбедно на Сечу,
привезли еще златошвейную ризу архимандриту Межигорского киевского монастыря и на Покров, что на Запорожье, оклад из чистого серебра.
Главные-то бунтовщики в лес от нас ушли; прислали после того вместо исправника другого…
привели еще свежей команды, и стали мы тут военным постоем в селенье, и что приели у них, боже ты мой!
Неточные совпадения
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да скажи, чтоб сейчас
привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону, скажи, барин не плотит: прогон, мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не то, мол, барин сердится. Стой,
еще письмо не готово.
Стародум. И не дивлюся: он должен
привести в трепет добродетельную душу. Я
еще той веры, что человек не может быть и развращен столько, чтоб мог спокойно смотреть на то, что видим.
Но все ухищрения оказались уже тщетными. Прошло после того и
еще два дня; пришла наконец и давно ожидаемая петербургская почта, но никакой головы не
привезла.
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и
привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
Но счастию глуповцев, по-видимому, не предстояло
еще скорого конца. На смену Беневоленскому явился подполковник Прыщ и
привез с собою систему администрации
еще более упрощенную.