Неточные совпадения
— А пожалуй; вы в этом знаток. Только вот что, Федор Павлович, вы сами сейчас изволили упомянуть, что мы дали слово вести себя прилично, помните. Говорю вам, удержитесь. А
начнете шута из себя строить, так я не намерен, чтобы меня с вами на одну доску здесь поставили… Видите, какой человек, —
обратился он
к монаху, — я вот с ним боюсь входить
к порядочным людям.
— Простите меня… —
начал Миусов,
обращаясь к старцу, — что я, может быть, тоже кажусь вам участником в этой недостойной шутке. Ошибка моя в том, что я поверил, что даже и такой, как Федор Павлович, при посещении столь почтенного лица захочет понять свои обязанности… Я не сообразил, что придется просить извинения именно за то, что с ним входишь…
Никитушка, ты мой Никитушка, ждешь ты меня, голубчик, ждешь! —
начала было причитывать баба, но старец уже
обратился к одной старенькой старушонке, одетой не по-страннически, а по-городски.
— Это что же он в ноги-то, это эмблема какая-нибудь? — попробовал было разговор
начать вдруг почему-то присмиревший Федор Павлович, ни
к кому, впрочем, не осмеливаясь
обратиться лично. Они все выходили в эту минуту из ограды скита.
— Я имею
к вам одну большую просьбу, Алексей Федорович, —
начала она, прямо
обращаясь к Алеше по-видимому спокойным и ровным голосом, точно и в самом деле ничего сейчас не случилось.
— Я, батюшка, останусь здесь со свечой и буду ловить мгновение. Пробудится, и тогда я
начну… За свечку я тебе заплачу, —
обратился он
к сторожу, — за постой тоже, будешь помнить Дмитрия Карамазова. Вот только с вами, батюшка, не знаю теперь как быть: где же вы ляжете?
— Да, вот кто мог убить… —
начал было следователь, но прокурор Ипполит Кириллович (товарищ прокурора, но и мы будем его называть для краткости прокурором), переглянувшись со следователем, произнес,
обращаясь к Мите...
— Дмитрий Федорович, слушай, батюшка, —
начал,
обращаясь к Мите, Михаил Макарович, и все взволнованное лицо его выражало горячее отеческое почти сострадание
к несчастному, — я твою Аграфену Александровну отвел вниз сам и передал хозяйским дочерям, и с ней там теперь безотлучно этот старичок Максимов, и я ее уговорил, слышь ты? — уговорил и успокоил, внушил, что тебе надо же оправдаться, так чтоб она не мешала, чтоб не нагоняла на тебя тоски, не то ты можешь смутиться и на себя неправильно показать, понимаешь?
— Ну что ж теперь, пороть розгами, что ли, меня
начнете, ведь больше-то ничего не осталось, — заскрежетал он,
обращаясь к прокурору.
К Николаю Парфеновичу он и повернуться уже не хотел, как бы и говорить с ним не удостоивая. «Слишком уж пристально мои носки осматривал, да еще велел, подлец, выворотить, это он нарочно, чтобы выставить всем, какое у меня грязное белье!»
С моей стороны я желаю доброму и даровитому юноше всего лучшего, желаю, чтоб его юное прекраснодушие и стремление
к народным
началам не
обратилось впоследствии, как столь часто оно случается, со стороны нравственной в мрачный мистицизм, а со стороны гражданской в тупой шовинизм — два качества, грозящие, может быть, еще большим злом нации, чем даже раннее растление от ложно понятого и даром добытого европейского просвещения, каким страдает старший брат его».
Показал, как иногда полезно бывает заставлять ум
обращаться к началам вещей, не торопясь формулированием изолированных выводов; как это обращение, с одной стороны, укрепляет мыслящую способность, а с другой стороны, возбуждает в обывателе доверие, давая ему возможность понять, в силу каких соображений и на какой приблизительно срок он обязывается быть твердым в бедствиях.
Неточные совпадения
— Кондуктор, противно пословице, хотел по платью проводить меня вон; но тут уж я
начал выражаться высоким слогом, и… вы тоже, — сказал он, забыв его имя и
обращаясь к Каренину, — сначала по полушубку хотели тоже изгнать меня, но потом заступились, за что я очень благодарен.
— Расскажите нам что-нибудь забавное, но не злое, — сказала жена посланника, великая мастерица изящного разговора, называемого по-английски small-talk
обращаясь к дипломату, тоже не знавшему, что теперь
начать.
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников,
обращаясь не
к письмоводителю, а все
к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами
обращаться тоже и
к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться в свою очередь, с самого
начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
— Да помилуйте, капитан, —
начал он весьма развязно,
обращаясь вдруг
к Никодиму Фомичу, — вникните и в мое положение…
— Это мне удивительно, —
начал он после некоторого раздумья и передавая письмо матери, но не
обращаясь ни
к кому в частности, — ведь он по делам ходит, адвокат, и разговор даже у него такой… с замашкой, — а ведь как безграмотно пишет.