Неточные совпадения
Главное то было нестерпимо обидно, что
вот он, Митя, стоит над ним со своим неотложным делом,
столько пожертвовав,
столько бросив, весь измученный, а этот тунеядец, «от которого зависит теперь вся судьба моя, храпит как
ни в чем не бывало, точно с другой планеты».
Неточные совпадения
— Ну
вот уж здесь, — сказал Чичиков, —
ни вот на
столько не солгал, — и показал большим пальцем на своем мизинце самую маленькую часть.
И долго, будто сквозь тумана, // Она глядела им вослед… // И
вот одна, одна Татьяна! // Увы! подруга
стольких лет, // Ее голубка молодая, // Ее наперсница родная, // Судьбою вдаль занесена, // С ней навсегда разлучена. // Как тень она без цели бродит, // То смотрит в опустелый сад… // Нигде,
ни в чем ей нет отрад, // И облегченья не находит // Она подавленным слезам, // И сердце рвется пополам.
—
Вот в рассуждении того теперь идет речь, панове добродийство, — да вы, может быть, и сами лучше это знаете, — что многие запорожцы позадолжались в шинки жидам и своим братьям
столько, что
ни один черт теперь и веры неймет. Потом опять в рассуждении того пойдет речь, что есть много таких хлопцев, которые еще и в глаза не видали, что такое война, тогда как молодому человеку, — и сами знаете, панове, — без войны не можно пробыть. Какой и запорожец из него, если он еще
ни разу не бил бусурмена?
«Я буду не один, — продолжал я раскидывать, ходя как угорелый все эти последние дни в Москве, — никогда теперь уже не буду один, как в
столько ужасных лет до сих пор: со мной будет моя идея, которой я никогда не изменю, даже и в том случае, если б они мне все там понравились, и дали мне счастье, и я прожил бы с ними хоть десять лет!»
Вот это-то впечатление, замечу вперед,
вот именно эта-то двойственность планов и целей моих, определившаяся еще в Москве и которая не оставляла меня
ни на один миг в Петербурге (ибо не знаю, был ли такой день в Петербурге, который бы я не ставил впереди моим окончательным сроком, чтобы порвать с ними и удалиться), — эта двойственность, говорю я, и была, кажется, одною из главнейших причин многих моих неосторожностей, наделанных в году, многих мерзостей, многих даже низостей и, уж разумеется, глупостей.
Но Хиония Алексеевна была уже за порогом, предоставив Привалову бесноваться одному. Она была довольна, что наконец проучила этого миллионера, из-за которого она перенесла на своей собственной спине
столько человеческой несправедливости. Чем она не пожертвовала для него — и
вот вам благодарность за все труды, хлопоты, неприятности и даже обиды. Если бы не этот Привалов, разве Агриппина Филипьевна рассорилась бы с ней?.. Нет, решительно нигде на свете нет
ни совести,
ни справедливости,
ни признательности!