— Брат, позволь еще спросить: неужели имеет право всякий
человек решать, смотря на остальных людей, кто из них достоин жить и кто более недостоин?
Вместо твердого древнего закона — свободным сердцем должен был
человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве твой образ пред собою, — но неужели ты не подумал, что он отвергнет же наконец и оспорит даже и твой образ и твою правду, если его угнетут таким страшным бременем, как свобода выбора?
Неточные совпадения
— А зато я за вас думала! Думала и передумала! Я уже целый месяц слежу за вами с этою целью. Я сто раз смотрела на вас, когда вы проходили, и повторяла себе: вот энергический
человек, которому надо на прииски. Я изучила даже походку вашу и
решила: этот
человек найдет много приисков.
— Это очень трудно
решить, Дмитрий Федорович, из-за чего врет
человек, — внушительно проговорил прокурор. — Скажите, однако, велика ли была эта, как вы называете ее, ладонка, на вашей шее?
— Сказала тебе, что твоя, и буду твоя, пойду с тобой навек, куда бы тебя ни
решили. Прощай, безвинно погубивший себя
человек!
— Ты прав, —
решил Алеша, —
решить невозможно раньше приговора суда. После суда сам и
решишь; тогда сам в себе нового
человека найдешь, он и
решит.
— Нового
человека аль Бернара, тот и
решит по-бернаровски! Потому, кажется, я и сам Бернар презренный! — горько осклабился Митя.
По дороге к Ивану пришлось ему проходить мимо дома, в котором квартировала Катерина Ивановна. В окнах был свет. Он вдруг остановился и
решил войти. Катерину Ивановну он не видал уже более недели. Но ему теперь пришло на ум, что Иван может быть сейчас у ней, особенно накануне такого дня. Позвонив и войдя на лестницу, тускло освещенную китайским фонарем, он увидал спускавшегося сверху
человека, в котором, поравнявшись, узнал брата. Тот, стало быть, выходил уже от Катерины Ивановны.
«Там новые
люди, —
решил ты еще прошлою весной, сюда собираясь, — они полагают разрушить все и начать с антропофагии.
И чем более наблюдал он любителей споров и разногласий, тем более подозрительно относился к ним. У него возникало смутное сомнение в праве и попытках этих
людей решать задачи жизни и навязывать эти решения ему. Для этого должны существовать другие люди, более солидные, менее азартные и уже во всяком случае не полубезумные, каков измученный дядя Яков.
Я не отрицаю заслуг врачебной науки и ее служителей, но мне кажется, что ежели раз
человек решил, что жить довольно, то, при известной дозе порядочности, даже не совсем прилично обороняться от смерти.
Если
человек решает, что ему лучше воздержаться от требований настоящей самой малой любви во имя другой будущей большей любви, то он обманывает или себя, или других и никого не любит, кроме себя одного.
Неточные совпадения
Левин чувствовал, что брат Николай в душе своей, в самой основе своей души, несмотря на всё безобразие своей жизни, не был более неправ, чем те
люди, которые презирали его. Он не был виноват в том, что родился с своим неудержимым характером и стесненным чем-то умом. Но он всегда хотел быть хорошим. «Всё выскажу ему, всё заставлю его высказать и покажу ему, что я люблю и потому понимаю его»,
решил сам с собою Левин, подъезжая в одиннадцатом часу к гостинице, указанной на адресе.
«Эта холодность — притворство чувства, — говорила она себе. — Им нужно только оскорбить меня и измучать ребенка, а я стану покоряться им! Ни за что! Она хуже меня. Я не лгу по крайней мере». И тут же она
решила, что завтра же, в самый день рожденья Сережи, она поедет прямо в дом мужа, подкупит
людей, будет обманывать, но во что бы ни стало увидит сына и разрушит этот безобразный обман, которым они окружили несчастного ребенка.
В первый раз тогда поняв ясно, что для всякого
человека и для него впереди ничего не было, кроме страдания, смерти и вечного забвения, он
решил, что так нельзя жить, что надо или объяснить свою жизнь так, чтобы она не представлялась злой насмешкой какого-то дьявола, или застрелиться.
Они положили наконец потолковать окончательно об этом предмете и
решить, по крайней мере, что и как им делать, и какие меры предпринять, и что такое он именно: такой ли
человек, которого нужно задержать и схватить, как неблагонамеренного, или же он такой
человек, который может сам схватить и задержать их всех, как неблагонамеренных.
В тоске сердечных угрызений, // Рукою стиснув пистолет, // Глядит на Ленского Евгений. // «Ну, что ж? убит», —
решил сосед. // Убит!.. Сим страшным восклицаньем // Сражен, Онегин с содроганьем // Отходит и
людей зовет. // Зарецкий бережно кладет // На сани труп оледенелый; // Домой везет он страшный клад. // Почуя мертвого, храпят // И бьются кони, пеной белой // Стальные мочат удила, // И полетели как стрела.