О, мы непосредственны, мы
зло и добро в удивительнейшем смешении, мы любители просвещения и Шиллера и в то же время мы бушуем по трактирам и вырываем у пьянчужек, собутыльников наших, бороденки.
Неточные совпадения
Не ненавидьте атеистов, злоучителей, материалистов, даже
злых из них, не токмо
добрых, ибо
и из них много
добрых, наипаче в наше время.
Во-вторых, о больших я
и потому еще говорить не буду, что, кроме того, что они отвратительны
и любви не заслуживают, у них есть
и возмездие: они съели яблоко
и познали
добро и зло и стали «яко бози».
Без нее, говорят,
и пробыть бы не мог человек на земле, ибо не познал бы
добра и зла.
Для чего познавать это чертово
добро и зло, когда это столького стоит?
Или ты забыл, что спокойствие
и даже смерть человеку дороже свободного выбора в познании
добра и зла?
Вместо твердого древнего закона — свободным сердцем должен был человек решать впредь сам, что
добро и что
зло, имея лишь в руководстве твой образ пред собою, — но неужели ты не подумал, что он отвергнет же наконец
и оспорит даже
и твой образ
и твою правду, если его угнетут таким страшным бременем, как свобода выбора?
Будет тысячи миллионов счастливых младенцев
и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания
добра и зла.
— Стой, Ракитка! — вскочила вдруг Грушенька, — молчите вы оба. Теперь я все скажу: ты, Алеша, молчи, потому что от твоих таких слов меня стыд берет, потому что я
злая, а не
добрая, — вот я какая. А ты, Ракитка, молчи потому, что ты лжешь. Была такая подлая мысль, что хотела его проглотить, а теперь ты лжешь, теперь вовсе не то…
и чтоб я тебя больше совсем не слыхала, Ракитка! — Все это Грушенька проговорила с необыкновенным волнением.
И не хвали ты меня после того, Алеша, не почитай меня
доброю,
злая я, злющая-презлющая, а будешь хвалить, в стыд введешь.
С моей стороны я желаю
доброму и даровитому юноше всего лучшего, желаю, чтоб его юное прекраснодушие
и стремление к народным началам не обратилось впоследствии, как столь часто оно случается, со стороны нравственной в мрачный мистицизм, а со стороны гражданской в тупой шовинизм — два качества, грозящие, может быть, еще большим
злом нации, чем даже раннее растление от ложно понятого
и даром добытого европейского просвещения, каким страдает старший брат его».
Он показал ей, что и где писать, и она села за стол, оправляя левой рукой рукав правой; он же стоял над ней и молча глядел на ее пригнувшуюся к столу спину, изредка вздрагивавшую от сдерживаемых рыданий, и в душе его боролись два чувства —
зла и добра: оскорбленной гордости и жалости к ней, страдающей, и последнее чувство победило.
Самое различение буржуазии и пролетариата носит аксиологический характер, есть различение
зла и добра, тьмы и света, почти манихейское деление мира на две части, на царство тьмы и царство света.
Неточные совпадения
Иной
добра не делает, //
И зла за ним не видится, // Иного не поймешь.
Нет спора, что можно
и даже должно давать народам случай вкушать от плода познания
добра и зла, но нужно держать этот плод твердой рукою
и притом так, чтобы можно было во всякое время отнять его от слишком лакомых уст.
«Ну-ка, пустить одних детей, чтоб они сами приобрели, сделали посуду, подоили молоко
и т. д. Стали бы они шалить? Они бы с голоду померли. Ну-ка, пустите нас с нашими страстями, мыслями, без понятия о едином Боге
и Творце! Или без понятия того, что есть
добро, без объяснения
зла нравственного».
Обманутый муж, представлявшийся до сих пор жалким существом, случайною
и несколько комическою помехой его счастью, вдруг ею же самой был вызван, вознесен на внушающую подобострастие высоту,
и этот муж явился на этой высоте не
злым, не фальшивым, не смешным, но
добрым, простым
и величественным.
Я глубоко чувствовал
добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы
и болтливы; я чувствовал себя выше их, — меня ставили ниже.