— Вот что, мать, — проговорил старец, — однажды древний
великий святой увидел во храме такую же, как ты, плачущую мать и тоже по младенце своем, по единственном, которого тоже призвал Господь.
И рассказал я ему, как приходил раз медведь к
великому святому, спасавшемуся в лесу, в малой келейке, и умилился над ним великий святой, бесстрашно вышел к нему и подал ему хлеба кусок: «Ступай, дескать, Христос с тобой», и отошел свирепый зверь послушно и кротко, вреда не сделав.
Неточные совпадения
И наконец лишь узнали, что этот
святой страстотерпец нарушил послушание и ушел от своего старца, а потому без разрешения старца не мог быть и прощен, даже несмотря на свои
великие подвиги.
Такие прямо говорили, не совсем, впрочем, вслух, что он
святой, что в этом нет уже и сомнения, и, предвидя близкую кончину его, ожидали немедленных даже чудес и
великой славы в самом ближайшем будущем от почившего монастырю.
Вот что спрошу: справедливо ли, отец
великий, то, что в Четьи-Минеи повествуется где-то о каком-то
святом чудотворце, которого мучили за веру, и когда отрубили ему под конец голову, то он встал, поднял свою голову и «любезно ее лобызаше», и долго шел, неся ее в руках, и «любезно ее лобызаше».
Но что сие сравнительно с вами,
великий отче, — ободрившись, прибавил монашек, — ибо и круглый год, даже и во
Святую Пасху, лишь хлебом с водою питаетесь, и что у нас хлеба на два дня, то у вас на всю седмицу идет.
— Страшные словеса ваши! А что,
великий и блаженный отче, — осмеливался все больше и больше монашек, — правда ли, про вас
великая слава идет, даже до отдаленных земель, будто со
Святым Духом беспрерывное общение имеете?
— Помни, юный, неустанно, — так прямо и безо всякого предисловия начал отец Паисий, — что мирская наука, соединившись в
великую силу, разобрала, в последний век особенно, все, что завещано в книгах
святых нам небесного, и после жестокого анализа у ученых мира сего не осталось изо всей прежней святыни решительно ничего.
Именем всего
великого и
святого, именем умирающего старца вашего покажите мне это письмо, Алексей Федорович, мне, матери!
Слышал я потом слова насмешников и хулителей, слова гордые: как это мог Господь отдать любимого из
святых своих на потеху диаволу, отнять от него детей, поразить его самого болезнью и язвами так, что черепком счищал с себя гной своих ран, и для чего: чтобы только похвалиться пред сатаной: «Вот что, дескать, может вытерпеть
святой мой ради меня!» Но в том и
великое, что тут тайна, — что мимоидущий лик земной и вечная истина соприкоснулись тут вместе.
— Поган есмь, а не свят. В кресла не сяду и не восхощу себе аки идолу поклонения! — загремел отец Ферапонт. — Ныне людие веру
святую губят. Покойник, святой-то ваш, — обернулся он к толпе, указывая перстом на гроб, — чертей отвергал. Пурганцу от чертей давал. Вот они и развелись у вас, как пауки по углам. А днесь и сам провонял. В сем указание Господне
великое видим.
Теургическая власть принадлежит священству, вкупе с народом церковным, хотя, помимо этого предустановленного пути, благодать в духоносных святых находит избранные свои сосуды, ибо, бесспорно,
великие святые и чудотворцы, как, напр., преп.
Нельзя отождествлять великий католический мир, необыкновенно богатый и многообразный, с соблазнами и уклонами папской теократической идеи: в нем были св. Франциск и
великие святые и мистики, была сложная религиозная мысль, была подлинная христианская жизнь.
И вот я спрашиваю: для судьбы России, для судьбы мира, для целей Промысла Божьего лучше ли было бы, если бы в России в начале XIX века жили не
великий святой Серафим и великий гений Пушкин, а два Серафима, два святых — святой Серафим в губернии Тамбовской и святой Александр в губернии Псковской?
Воля русского народа есть воля тысячелетнего народа, который через Владимира Св. принял христианство, который собирал Россию при Великих Князьях Московских, который нашел выход из смутной эпохи, прорубил окно в Европу при Петре Великом, который выдвинул
великих святых и подвижников и чтил их, создал великое государство и культуру, великую русскую литературу.
Неточные совпадения
И не раз не только широкая страсть, но ничтожная страстишка к чему-нибудь мелкому разрасталась в рожденном на лучшие подвиги, заставляла его позабывать
великие и
святые обязанности и в ничтожных побрякушках видеть
великое и
святое.
Отречемся, друзья, от марксизма, // От доктрины
великой,
святой.
Чем ближе подходили к месту, тем пуще приставал народ, и сошлось наконец нас чуть не два ста человек, все спешивших лобызать
святые и целокупные мощи
великих обоих чудотворцев Аникия и Григория.
— У рыбы кровь холодная, — возразил он с уверенностию, — рыба тварь немая. Она не боится, не веселится; рыба тварь бессловесная. Рыба не чувствует, в ней и кровь не живая… Кровь, — продолжал он, помолчав, —
святое дело кровь! Кровь солнышка Божия не видит, кровь от свету прячется…
великий грех показать свету кровь,
великий грех и страх… Ох,
великий!
И проявись тут между теми жителями
святая девственница; взяла она меч
великий, латы на себя возложила двухпудовые, пошла на агарян и всех их прогнала за море.