Малек-Адель поздоровался с Розановым вежливо, но холодно, с тем
особым оттенком, который умеют придавать своим приветствиям министры и вообще люди, живущие открытым домом и равнодушно смотрящие на всякого нового посетителя.
Маленький, толстый старичок, с бритым и смешным лицом, казался встревоженным. Из ближайшей аудитории слышался ровный голос лектора, а из дальнего конца коридора несся смешанный гул; субинспектор с тревогой наставлял привычное ухо, прислушиваясь к этому шуму; опытный человек уловил в нем
особый оттенок: если каждый из сотни молодых голосов повысится против обычного на терцию, общий говор аудитории напоминает растревоженный улей.
Женщина была Дигэ, — с другим голосом я никак не смешал бы ее замедленный голос
особого оттенка, который бесполезно передавать, по его лишь ей присущей хладнокровной музыкальности. Кто мужчина — догадаться не составляло особого труда: мы не забываем голоса, язвившего нас. Итак, вошли Галуэй и Дигэ.
Неточные совпадения
Борноволоков в ответ на это опять уронил только одно да, но «да» совершенно
особое, так сказать любопытное да с
оттенком вопроса.
За скрывшей эту
особу дверью послышалось падение стула или похожего на стул, звон, какой слышен при битье посуды, яростное «черт побери эти крючки», и, после некоторого резкого громыхания, внезапно вошла очень стройная девушка, с встревоженным улыбающимся лицом, обильной прической и блистающими заботой, нетерпеливыми, ясными черными глазами, одетая в тонкое шелковое платье прекрасного сиреневого
оттенка, туфли и бледно-зеленые чулки.
Дворник Алексеич оберегал архиерейские дачи и в силу этого факта считался
особой духовного звания, даже с монашеским
оттенком.
Лицо его при упоминании о просвещенной личности стало еще более матовым и разнеженным… Он опять с легким
оттенком сомнения скользнул по моей фигуре, как бы сопоставляя ее с достойнейшим Кронидом Ивановичем, к большой, конечно, невыгоде для моей скромной
особы, и сказал с озабоченным видом:
В этом костюме Аполлосу Михайлычу никто бы не дал пятидесяти лет; но сверх того самые манеры его как будто бы изменились: он был жив, резв, вертляв и ловок — так, что своею
особою невольно бросал весьма невыгодный
оттенок на маркизу, которая, сравнительно с ним, далеко не выражала ловкой парижанки.