Неточные совпадения
Я даже так думаю, что под
конец его
все и везде позабыли; но уже никак ведь нельзя сказать, что и прежде совсем не знали.
Варвара Петровна чрезвычайно ценила подобные посещения, потому что связи ее в обществе высшем, по смерти ее супруга,
всё более и более ослабевали, под
конец и совсем прекратились.
— Вот верьте или нет, — заключил он под
конец неожиданно, — а я убежден, что ему не только уже известно
всё со
всеми подробностями о нашемположении, но что он и еще что-нибудь сверх того знает, что-нибудь такое, чего ни вы, ни я еще не знаем, а может быть, никогда и не узнаем, или узнаем, когда уже будет поздно, когда уже нет возврата!..
— Поскорей возьмите! — воскликнула она, отдавая портрет. — Не вешайте теперь, после, не хочу и смотреть на него. — Она села опять на диван. — Одна жизнь прошла, началась другая, потом другая прошла — началась третья, и
всё без
конца.
Все концы, точно как ножницами, обрезывает. Видите, какие я старые вещи рассказываю, а ведь сколько правды!
— Заметьте эту раздражительную фразу в
конце о формальности. Бедная, бедная, друг
всей моей жизни! Признаюсь, это внезапноерешение судьбы меня точно придавило… Я, признаюсь,
всё еще надеялся, а теперь tout est dit, [
всё решено (фр.).] я уж знаю, что кончено; c’est terrible. [это ужасно (фр.).] О, кабы не было совсем этого воскресенья, а
всё по-старому: вы бы ходили, а я бы тут…
— Это мама сына Степана Трофимовича
всё профессором называет, — сказала Лиза и увела Шатова на другой
конец залы на диван.
Таким образом, вы видите ясно, maman, что не вам у меня прощения просить и что если есть тут где-нибудь сумасшествие, то, конечно, прежде
всего с моей стороны, и, значит, в
конце концов я все-таки помешанный, — надо же поддержать свою здешнюю репутацию…
Николай же Всеволодович слушал очень лениво и рассеянно, с своей официальною усмешкой, а под
конец даже и нетерпеливо, и
всё как бы порывался уйти.
Прежде
всего упомяну, что в последние две-три минуты Лизаветой Николаевной овладело какое-то новое движение; она быстро шепталась о чем-то с мама и с наклонившимся к ней Маврикием Николаевичем. Лицо ее было тревожно, но в то же время выражало решимость. Наконец встала с места, видимо торопясь уехать и торопя мама, которую начал приподымать с кресел Маврикий Николаевич. Но, видно, не суждено им было уехать, не досмотрев
всего до
конца.
Правда, собираясь сюда, я было подумал сначала молчать; но ведь молчать — большой талант, и, стало быть, мне неприлично, а во-вторых, молчать все-таки ведь опасно; ну, я и решил окончательно, что лучше
всего говорить, но именно по-бездарному, то есть много, много, много, очень торопиться доказывать и под
конец всегда спутаться в своих собственных доказательствах, так чтобы слушатель отошел от вас без
конца, разведя руки, а
всего бы лучше плюнув.
Бог есть синтетическая личность
всего народа, взятого с начала его и до
конца.
— Вы
всё еще непременно ждете
конца?
— Слушайте, Даша, я теперь
всё вижу привидения. Один бесенок предлагал мне вчера на мосту зарезать Лебядкина и Марью Тимофеевну, чтобы порешить с моим законным браком, и
концы чтобы в воду. Задатку просил три целковых, но дал ясно знать, что
вся операция стоить будет не меньше как полторы тысячи. Вот это так расчетливый бес! Бухгалтер! Ха-ха!
Все покатывались со смеху, так что под
конец его решительно нельзя было прогнать: слишком нужным стал человеком.
«Я сидел и ждал минут пять, „“сдавив мое сердце”, — рассказывал он мне потом. — Я видел не ту женщину, которую знал двадцать лет. Полнейшее убеждение, что
всему конец, придало мне силы, изумившие даже ее. Клянусь, она была удивлена моею стойкостью в этот последний час».
Оттого ли, что он и в самом деле понял последнее истерическое восклицание Андрея Антоновича за прямое дозволение поступить так, как он спрашивал, или покривил душой в этом случае для прямой пользы своего благодетеля, слишком уверенный, что
конец увенчает дело, — но, как увидим ниже, из этого разговора начальника с своим подчиненным произошла одна самая неожиданная вещь, насмешившая многих, получившая огласку, возбудившая жестокий гнев Юлии Михайловны и
всем этим сбившая окончательно с толку Андрея Антоновича, ввергнув его, в самое горячее время, в самую плачевную нерешительность.
Но она осеклась; на другом
конце стола явился уже другой конкурент, и
все взоры обратились к нему. Длинноухий Шигалев с мрачным и угрюмым видом медленно поднялся с своего места и меланхолически положил толстую и чрезвычайно мелко исписанную тетрадь на стол. Он не садился и молчал. Многие с замешательством смотрели на тетрадь, но Липутин, Виргинский и хромой учитель были, казалось, чем-то довольны.
В описываемый момент в
конце залы возвышалась высокая эстрада для имеющих читать литераторов, а
вся зала сплошь была уставлена, как партер театра, стульями с широкими проходами для публики.
Супруги согласились во
всем,
всё было забыто, и когда, в
конце объяснения, фон Лембке все-таки стал на колени, с ужасом вспоминая о главном заключительном эпизоде запрошлой ночи, то прелестная ручка, а за нею и уста супруги заградили пламенные излияния покаянных речей рыцарски деликатного, но ослабленного умилением человека.
Буфет помещался в
конце анфилады комнат, в просторной зале, где водворился Прохорыч со
всеми обольщениями клубной кухни и с заманчивою выставкой закусок и выпивок.
На самом пожаре теснились зрители, сбежавшиеся со
всех концов города.
— Если вы вздумаете завтра убежать, как подлец Ставрогин, — исступленно накинулся он на Кириллова,
весь бледный, заикаясь и неточно выговаривая слова, — то я вас на другом
конце шара… повешу как муху… раздавлю… понимаете!
Между тем к
концу дня в душе его поднялась целая буря и… и, кажется, могу сказать утвердительно, был такой момент в сумерки, что он хотел встать, пойти и — объявить
всё.
Я ухожу — не из страху этой опасности и не из чувствительности к Шатову, с которым вовсе не хочу целоваться, а единственно потому, что
всё это дело, с начала и до
конца, буквально противоречит моей программе.
Он налил рюмку, встал и с некоторою торжественностью перешел через комнату в другой угол, где поместилась его спутница на мешке, чернобровая бабенка, так надоедавшая ему дорогой расспросами. Бабенка законфузилась и стала было отнекиваться, но, высказав
всё предписанное приличием, под
конец встала, выпила учтиво, в три хлебка, как пьют женщины, и, изобразив чрезвычайное страдание в лице, отдала рюмку и поклонилась Степану Трофимовичу. Он с важностию отдал поклон и воротился за стол даже с гордым видом.
К
концу дня узнали и об отсутствии Петра Степановича и, странно, о нем менее
всего говорили.
Начинает тихо, нежно: «Помнишь, Гретхен, как ты, еще невинная, еще ребенком, приходила с твоей мамой в этот собор и лепетала молитвы по старой книге?» Но песня все сильнее, все страстнее, стремительнее; ноты выше: в них слезы, тоска, безустанная, безвыходная, и, наконец, отчаяние: «Нет прощения, Гретхен, нет здесь тебе прощения!» Гретхен хочет молиться, но из груди ее рвутся лишь крики — знаете, когда судорога от слез в груди, — а песня сатаны все не умолкает, все глубже вонзается в душу, как острие, все выше — и вдруг обрывается почти криком: «
Конец всему, проклята!» Гретхен падает на колена, сжимает перед собой руки — и вот тут ее молитва, что-нибудь очень краткое, полуречитатив, но наивное, безо всякой отделки, что-нибудь в высшей степени средневековое, четыре стиха, всего только четыре стиха — у Страделлы есть несколько таких нот — и с последней нотой обморок!