— Митя! Митя! — слабонервно и
выдавливая из себя слезы, вскричал Федор Павлович, — а родительское-то благословение на что? А ну прокляну, что тогда будет?
Последние слова он
выдавил из себя неожиданно тонкой, свистящей фистулой, потому что у него не хватило в груди воздуху. Его цыганские, разбойничьи черные глаза с желтыми белками вдруг беспомощно и жалко заморгали, и слезы полились по смуглым щекам.
На палубе прозвонили в третий раз. Пароходный гудок засипел, точно он от простуды никак не мог сначала
выдавить из себя настоящего звука. Наконец ему удалось прокашляться, и он заревел таким низким, мощным голосом, что все внутренности громадного судна задрожали в своей темной глубине.
— Владимир Ипатьич, что же вы толкуете о мелких деталях, о дейтероплазме. Будем говорить прямо: вы открыли что-то неслыханное, — видимо, с большой потугой, но все же Иванов
выдавил из себя слова: — профессор Персиков, вы открыли луч жизни!
Неточные совпадения
Кожемякину хотелось спать, но возникло желание прощально подумать, сказать
себе и людям какое-то веское, точное слово: он крепко упёрся подбородком в грудь, напрягся и
выдавил из усталого мозга краткое, обиженное восклицание:
Он кончил писать и встал. У меня еще оставалось время. Я торопил
себя и сжимал кулаки, стараясь
выдавить из своей души хотя каплю прежней ненависти; я вспоминал, каким страстным, упрямым и неутомимым врагом я был еще так недавно… Но трудно зажечь спичку о рыхлый камень. Старое грустное лицо и холодный блеск звезд вызывали во мне только мелкие, дешевые и ненужные мысли о бренности всего земного, о скорой смерти…
Здесь, может быть, еще раз следует упомянуть, что покойный Ничипоренко был замечательно нехорош
собою от природы и, кроме своей неблагообразности, он был страшно неприятен своим неряшеством и имел очень дурные манеры и две отвратительнейшие привычки: дергать беспрестанно носом, а во время разговора
выдавливать себе пальцем
из орбиты левый глаз.