Неточные совпадения
Тот же критик решил (очень энергически),
что в драме «Не так живи, как хочется» Островский проповедует, будто «полная покорность воле старших, слепая вера в справедливость исстари предписанного закона и совершенное отречение от человеческой свободы, от всякого притязания на право заявить свои человеческие чувства гораздо
лучше,
чем самая мысль, чувство и свободная воля человека».
Говорили, — зачем Островский вывел представителем честных стремлений такого плохого господина, как Жадов; сердились даже на то,
что взяточники у Островского так пошлы и наивны, и выражали мнение,
что «гораздо
лучше было бы выставить на суд публичный тех людей, которые обдуманно и ловко созидают, развивают, поддерживают взяточничество, холопское начало и со всей энергией противятся всем,
чем могут, проведению в государственный и общественный организм свежих элементов».
По нашему же мнению, для художественного произведения годятся всякие сюжеты, как бы они ни были случайны, и в таких сюжетах нужно для естественности жертвовать даже отвлеченною логичностью, в полной уверенности,
что жизнь, как и природа, имеет свою логику и
что эта логика, может быть, окажется гораздо
лучше той, какую мы ей часто навязываем…
Он говорит,
что жена его, «как разрядится, так
лучше всякой барыни, — вальяжней, ей-богу!
— Вы видите,
что здесь идет самая обыкновенная игра: кто
лучше играет, тот и остается в выигрыше.
Ясное дело: вся мораль Самсона Силыча основана на правиле:
чем другим красть, так
лучше я украду.
«А
что, — говорит он, — ведь и правда, храбростью-то никого не удивишь, — а
лучше тихим-то манером дельце обделать.
Она одна говорит нам очень многое и рисует характер Большова
лучше,
чем могли бы обрисовать его несколько длинных монологов.
Мы видели,
что под влиянием самодурных отношений развивается плутовство и пронырливость, глохнут все гуманные стремления даже
хорошей натуры и развивается узкий, исключительный эгоизм и враждебное расположение к ближним.
Гусар сватается, отец отказывает; тогда гусар увозит девушку, и она решается ехать с ним, все толкуя, однако, о том,
что ехать не надо, а
лучше к отцу возвратиться.
На другое же ни на
что он не годен, и от него можно ожидать ровно столько же пакостей, сколько и
хороших поступков: все будет зависеть от того, в какие руки он попадется.
Правду она говорит про себя в начале второго акта: «Как тень какая хожу, ног под собою не слышу… только чувствует мое сердце,
что ничего из этого
хорошего не выйдет.
Кажется,
чего бы
лучше: воспитана девушка «в страхе да в добродетели», по словам Русакова, дурных книг не читала, людей почти вовсе не видела, выход имела только в церковь божию, вольнодумных мыслей о непочтении к старшим и о правах сердца не могла ниоткуда набраться, от претензий на личную самостоятельность была далека, как от мысли — поступить в военную службу…
Таким образом, мы можем повторить наше заключение: комедиею «Не в свои сани не садись» Островский намеренно, или ненамеренно, или даже против воли показал нам,
что пока существуют самодурные условия в самой основе жизни, до тех пор самые добрые и благородные личности ничего
хорошего не в состоянии сделать, до тех пор благосостояние семейства и даже целого общества непрочно и ничем не обеспечено даже от самых пустых случайностей.
Отправляясь от той точки,
что его произвол должен быть законом для всех и для всего, самодур рад воспользоваться тем,
что просвещение приготовило для удобств человека, рад требовать от других, чтоб его воля выполнялась
лучше, сообразно с успехами разных знаний, с введением новых изобретений и пр.
Чем плакать-то, не отдавали бы
лучше.
Теперь, кажется, не нужно доказывать,
что таких намерений не было у Островского: характер его литературной деятельности определился, и в одном из последующих своих произведений он сам произнес то слово, которое, по нашему мнению, всего
лучше может служить к характеристике направления его сатиры.
Пусть
лучше не будет этих благородных, широких барских замашек, которыми восторгались старые, до идиотства захолопевшие лакеи; но пусть будет свято и неприкосновенно то,
что мне принадлежит по праву; пусть у меня будет возможность всегда употреблять свободно и разумно мою мысль и волю, а не тогда, когда выйдет милостивое разрешение от какого-нибудь Гордея Карпыча Торцова…
Если смотреть здраво, то все ее участники хотят невозможного, или,
лучше сказать, — сами не смыслят,
чего они хотят.
Парню уж давно за двадцать, смыслом его природа не обидела: по фабрике отцовской он
лучше всех дело понимает, вперед знает,
что требуется, кроме того и к наукам имеет наклонность, и искусства любит, «к скрипке оченно пристрастие имеет», словом сказать — парень совершеннолетний, добрый и неглупый; возрос он до того,
что уж и жениться собирается…
Я вот помоложе был, учиться хотел, так и то не велели!..» Лизавета Ивановна советует ему, выбравши
хорошую минуту, рассказать отцу откровенно все —
что он способности имеет,
что учиться хочет, и т. п.
Вы думаете, — он не знает,
что ученый
лучше неученого?
Отец знает,
что ученый
лучше неученого, и сыну известно,
что отец это знает, и сын хочет учиться, и все-таки отец запрещает, и сын не смеет ослушаться!
Она мечтает о семейном счастии с любимым человеком, заботится о том, чтоб себя «облагородить», так, чтобы никому не стыдно было взять ее замуж; думает о том, какой она
хороший порядок будет вести в доме, вышедши замуж; старается вести себя скромно, удаляется от молодого барина, сына Уланбековой, и даже удивляется на московских барышень,
что они очень бойки в своих разговорах про кавалеров да про гвардейцев.
Так уж, право, молодой барин,
лучше…» И в самом деле — она в своей «отчаянности», как выражается она, находит,
что ей нравится Леонид, который за ней давно уж ухаживает…
А до меня
что вам за дело!» Леонид обижен и спрашивает: «Зачем так говорить мне?» — «Затем,
что вы мальчик еще, — отвечает Надя и заключает: — уж уехали б вы куда-нибудь
лучше!
И Леонид, несколько озадаченный, но втайне очень довольный,
что может отделаться, говорит: «А в самом деле, я
лучше поеду к соседям на неделю»…
Но, по справкам моим от секретаря и прочих его сослуживцев, оказался нравственности
хорошей и не пьющий,
что, как мне известно, вам весьма желательно.
Разве
что жениха себе купит
хорошего.
Неточные совпадения
Осип. Да
что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете,
лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади
хорошие были! Ямщикам скажи,
что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
— Анна Андреевна именно ожидала
хорошей партии для своей дочери, а вот теперь такая судьба: именно так сделалось, как она хотела», — и так, право, обрадовалась,
что не могла говорить.
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на другом каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо,
что у вас больные такой крепкий табак курят,
что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и
лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Анна Андреевна. Цветное!.. Право, говоришь — лишь бы только наперекор. Оно тебе будет гораздо
лучше, потому
что я хочу надеть палевое; я очень люблю палевое.