Неточные совпадения
Мы сделали эту выписку из «Отечествен. записок»
потому,
что из нее видно, как много вредила всегда Островскому полемика между его порицателями и хвалителями.
Весьма бесцеремонно нашел он,
что нынешней критике пришелся не по плечу талант Островского, и
потому она стала к нему в положение очень комическое; он объявил даже,
что и «Свои люди» не были разобраны
потому только,
что и в них уже высказалось новое слово, которое критика хоть и видит, да зубом неймет…
Критика, состоящая в показании того,
что должен был сделать писатель и насколько хорошо выполнил он свою должность, бывает еще уместна изредка, в приложении к автору начинающему, подающему некоторые надежды, но идущему решительно ложным путем и
потому нуждающемуся в указаниях и советах.
Если у нас человек и подличает, так больше по слабости характера; если сочиняет мошеннические спекуляции, так больше оттого,
что окружающие его очень уж глупы и доверчивы; если и угнетает других, то больше
потому,
что это никакого усилия не стоит, так все податливы и покорны.
Комедия Островского не проникает в высшие слои нашего общества, а ограничивается только средними, и
потому не может дать ключа к объяснению многих горьких явлений, в ней изображаемых. Но тем не менее она легко может наводить на многие аналогические соображения, относящиеся и к тому быту, которого прямо не касается; это оттого,
что типы комедий Островского нередко заключают в себе не только исключительно купеческие или чиновничьи, но и общенародные черты.
Деятельность общественная мало затронута в комедиях Островского, и это, без сомнения,
потому,
что сама гражданская жизнь наша, изобилующая формальностями всякого рода, почти не представляет примеров настоящей деятельности, в которой свободно и широко мог бы выразиться человек.
Если они безмолвно и неподвижно переносят ее, так это
потому,
что каждый крик, каждый вздох среди этого смрадного омута захватывает им горло, отдается колючею болью в груди, каждое движение тела, обремененного цепями, грозит им увеличением тяжести и мучительного неудобства их положения.
Но Пузатов сам не любит собственно обмана, обмана без нужды, без надежды на выгоду; не любит, между прочим, и
потому,
что в таком обмане выражается не солидный ум, занятый существенными интересами, а просто легкомыслие, лишенное всякой основательности.
Ширялова же, у которого плутовство переходит всякие границы, он не одобряет больше
потому,
что уж тот ни войны, ни мира не разбирает, — то во время перемирия стрелять начнет, то даже по своим ударит.
Но у тюремщика остались ключи от ворот острога: надо их еще вытребовать, и
потому Подхалюзин, чувствуя себя уже не в тюрьме, но зная,
что он еще и не совсем на свободе, беспрестанно переходит от самодовольной радости к беспокойству и мешает наглость с раболепством.
Оно соединяет в себе эти три рода преступлений; но оно еще ужаснее
потому,
что совершается обдуманно, подготовляется очень долго, требует много коварного терпения и самого нахального присутствия духа.
В «темном царстве», рассматриваемом нами, ненормальность общественных отношений доходит до высших своих пределов, и
потому очень понятно,
что его обитатели теряют решительно всякий смысл в нравственных вопросах.
Надуть разом, с рывка, хотя бы и самым бессовестным образом, — это ему ничего; но, думать, соображать, подготовлять обман долгое время, подводить всю эту механику — на такую хроническую бессовестность его не станет, и не станет вовсе не
потому, чтобы в нем мало было бессовестности и лукавства, — то и другое находится в нем с избытком, — а просто
потому,
что он не привык серьезно думать о чем-нибудь.
Он самодурствует и кажется страшен, но это только
потому,
что ни с какой стороны ему нет отпора; борьбы он не выдержит…
Самодурствует он
потому,
что встречает в окружающих не твердый отпор, а постоянную покорность; надувает и притесняет других
потому,
что чувствует только, как это ему удобно, но не в состоянии почувствовать, как тяжело это им; на банкротство решается он опять
потому,
что не имеет ни малейшего представления об общественном значении такого поступка.
Но Липочка почерпает для себя силы душевные в сознании того,
что она образованная, и
потому мало обращает внимания на мать и в распрях с ней всегда остается победительницей: начнет ее попрекать,
что она не так воспитана, да расплачется, мать-то и струсит и примется сама же ублажать обиженную дочку.
Настоящий мошенник, по призванию посвятивший себя этой специальности, не старается из каждого обмана вытянуть и выторговать себе фортуну, не возится из-за гроша с аферой, которая доставила уже рубли; он знает,
что за теперешней спекуляцией ожидает его другая, за другой представится третья и т. д., и
потому он спешит обделывать одно дело, чтобы, взявши с него,
что можно, перейти к другому.
Потому, конечно,
что Подхалюзин сам надеется тут нагреть руки?
Кроме того, она требовала более подробного рассмотрения и
потому,
что в ней изображаются подвижные плутовские натуры, развившиеся под гнетом самодурства.
Все эти рассуждения могли быть прискорбны для Островского главным образом
потому,
что из-за толков о его воззрениях совершенно забывали о его таланте и о лицах и явлениях, выведенных им.
Он не говорит просто: «Так должно быть
потому,
что я так хочу», — а старается отыскивать резоны для своих решений.
Но самодурство и этого чувства не может оставить свободным от своего гнета: в его свободном и естественном развитии оно чувствует какую-то опасность для себя и
потому старается убить прежде всего то,
что служит его основанием — личность.
Он сознает,
что дочь его невоспитанна и собственно
потому не годится в барыни, но он не выражает ни малейшего сожаления о том,
что не воспитал ее.
Он сознает и то,
что его дочь не умеет различать людей и
потому пленяется дрянным вертопрахом Вихоревым.
И это ему действительно гораздо легче, уж и
потому даже,
что подобные сделки для него очень привычны.
Но они молчали перед ним именно
потому,
что он хозяин,
что его уважать следует, Самое то,
что он их обделяет и обижает, они считают законной принадлежностью его положения…
В педагогике есть положение,
что для детей, не способных еще к отвлеченным понятиям, воспитатель составляет олицетворение нравственного закона, и
потому необходимо доверие ребенка к воспитателю.
Потому-то большая часть людей, попавших под влияние самодура, предпочитает просто терпеть с тупою надеждою,
что авось как-нибудь обстоятельства переменятся…
Мы не будем долго на ней останавливаться — не
потому, чтоб она того не стоила, а
потому,
что, во-первых, наши статьи и без того очень растянулись, а во-вторых, сама пьеса очень проста — и по интриге, и по очеркам, характеров, так
что для объяснения их не нужно много слов, особенно после того,
что говорено было выше.
Заметьте, как добр и чувствителен этот старик и как он в то же время жестокосерд единственно
потому,
что не имеет никакого сознания о нравственном значении личности и все привык подчинять только внешним законам, установленным самодурством.
Мы уже говорили о ней в «Современнике» и
потому теперь скажем о ней только то,
что может прямо относиться к объяснению нашей мысли.
Притом же и самые занятия мужчины, как бы они ни были второстепенны и зависимы, все-таки требуют известной степени развития, и
потому круг знаний мальчика с самого детства, даже в понятиях самих Брусковых, предполагается гораздо обширнее,
чем для девочки.
Понятие о богатстве какого-нибудь самодура довольно скоро срастается с понятием о его личности
потому, вероятно,
что все-таки он сам своими деньгами распоряжается и пускает их в ход.