Неточные совпадения
В «Современнике» было
в свое
время выставлено дикое безобразие этой статьи, проповедующей, что жена должна с готовностью подставлять спину бьющему ее пьяному мужу, и восхваляющей Островского за
то, что он будто бы разделяет эти мысли и умел рельефно их выразить….
Он, без сомнения, сочувствовал
тем прекрасным вещам, которые говорит Жадов; но
в то же
время он умел почувствовать, что заставить Жадова делать все эти прекрасные вещи — значило бы исказить настоящую русскую действительность.
По схоластическим требованиям, произведение искусства не должно допускать случайности;
в нем все должно быть строго соображено, все должно развиваться последовательно из одной данной точки, с логической необходимостью и
в то же
время естественностью!
В ней вспыхивает по
временам только искра
того священного пламени, которое пылает
в каждой груди человеческой, пока не будет залито наплывом житейской грязи.
По крайней мере видно, что уже и
в это
время автор был поражен
тем неприязненным и мрачным характером, каким у нас большею частию отличаются отношения самых близких между собою людей.
Надуть разом, с рывка, хотя бы и самым бессовестным образом, — это ему ничего; но, думать, соображать, подготовлять обман долгое
время, подводить всю эту механику — на такую хроническую бессовестность его не станет, и не станет вовсе не потому, чтобы
в нем мало было бессовестности и лукавства, —
то и другое находится
в нем с избытком, — а просто потому, что он не привык серьезно думать о чем-нибудь.
Он гадок для нас именно
тем, что
в нем видно почти полное отсутствие человеческих элементов; и
в то же
время он пошл и смешон искажением и
тех зачатков человечности, какие были
в его натуре.
Но
в таком случае, отчего Подхалюзин, радея о пользах хозяина, не удерживает его от опасного шага, на который
тот решается по неразумию, «так, для препровождения
времени»?
Дошел он до них грубо эмпирически, сопоставляя факты, но ничем их не осмысливая, потому что мысль его связана
в то же
время самым упорным, фаталистическим понятием о судьбе, распоряжающейся человеческими делами.
В Авдотье Максимовне не развито настоящее понятие о
том, что хорошо и что дурно, не развито уважение к побуждениям собственного сердца, а
в то же
время и понятие о нравственном долге развито лишь до
той степени, чтобы признать его, как внешнюю принудительную силу.
Отца она любит, но
в то же
время и боится, и даже как-то не совсем доверяет ему.
К довершению горя оказывается, что она еще и Бородкина-то любит, что она с ним, бывало, встретится, так не наговорится: у калиточки, его поджидает, осенние темные вечера с ним просиживает, — да и теперь его жалеет, но
в то же
время не может никак оторваться от мысли о необычайной красоте Вихорева.
Из этой сцены мы с достоверностью можем заключить, что если Вихорев и насильно посадил Авдотью Максимовну
в коляску,
то он сделал это единственно по скорости
времени, но что она и сама не могла бы устоять против Вихорева, если бы он стал ее уговаривать.
Поэтому, нарушая законы общественные и пользуясь
в то же
время их выгодами, я нарушаю одну, неудобную для меня, часть условий и становлюсь лжецом и обманщиком.
Заметьте, как добр и чувствителен этот старик и как он
в то же
время жестокосерд единственно потому, что не имеет никакого сознания о нравственном значении личности и все привык подчинять только внешним законам, установленным самодурством.
Но заведись у него хоть один сынишка или попади к нему
в руки воспитанник, слуга, подчиненный — он немедленно начнет над ними самодурничать, не переставая
в то же
время дрожать перед каждым встречным, который ему не кланяется…
Вот почему иногда общий смысл раскрываемой идеи требовал больших распространений и повторений одного и
того же
в разных видах, — чтобы быть понятным и
в то же
время уложиться
в фигуральную форму, которую мы должны были взять для нашей статьи, по требованию самого предмета…
Вот они и сладили это дело… по правде сказать, нехорошее дело! Я после и говорил это Печорину, да только он мне отвечал, что дикая черкешенка должна быть счастлива, имея такого милого мужа, как он, потому что, по-ихнему, он все-таки ее муж, а что Казбич — разбойник, которого надо было наказать. Сами посудите, что ж я мог отвечать против этого?.. Но
в то время я ничего не знал об их заговоре. Вот раз приехал Казбич и спрашивает, не нужно ли баранов и меда; я велел ему привести на другой день.
Нельзя утаить, что почти такого рода размышления занимали Чичикова
в то время, когда он рассматривал общество, и следствием этого было то, что он наконец присоединился к толстым, где встретил почти всё знакомые лица: прокурора с весьма черными густыми бровями и несколько подмигивавшим левым глазом так, как будто бы говорил: «Пойдем, брат, в другую комнату, там я тебе что-то скажу», — человека, впрочем, серьезного и молчаливого; почтмейстера, низенького человека, но остряка и философа; председателя палаты, весьма рассудительного и любезного человека, — которые все приветствовали его, как старинного знакомого, на что Чичиков раскланивался несколько набок, впрочем, не без приятности.
Неточные совпадения
В это
время слышны шаги и откашливания
в комнате Хлестакова. Все спешат наперерыв к дверям, толпятся и стараются выйти, что происходит не без
того, чтобы не притиснули кое-кого. Раздаются вполголоса восклицания:
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и
в то же
время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но
в это
время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Глядеть весь город съехался, // Как
в день базарный, пятницу, // Через неделю
времени // Ермил на
той же площади // Рассчитывал народ.
Потом свою вахлацкую, // Родную, хором грянули, // Протяжную, печальную, // Иных покамест нет. // Не диво ли? широкая // Сторонка Русь крещеная, // Народу
в ней
тьма тём, // А ни
в одной-то душеньке // Спокон веков до нашего // Не загорелась песенка // Веселая и ясная, // Как вёдреный денек. // Не дивно ли? не страшно ли? // О
время,
время новое! // Ты тоже
в песне скажешься, // Но как?.. Душа народная! // Воссмейся ж наконец!
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! — говорит. // «Ну, открывай, старинушка, //
В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А
в том, во-первых, счастие, // Что
в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней
того, // Я и во
время мирное // Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих — за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!