Неточные совпадения
Статья «О начале
российского театра» может быть небесполезна и ныне.
В конце первой книжки напечатано уведомление издателей, чтобы все, кому угодно, присылали в редакцию критики на
статьи «Собеседника»: «ибо желание княгини Дашковой есть, чтобы
российское слово вычищалось, процветало и сколько возможно служило к удовольствию и пользе всей публики, а критика, без сомнения, есть одно из наилучших средств к достижению сей цели».
В последней книжке его помещена
статья с следующим заглавием: «Исторические, философические, политические и критические рассуждения о причинах возвышения и упадка книги, во всех концах
Российской империи славившейся и по столичным, губернским, областным и уездным городам той империи до сего дня читаемой, но не столько, как прежде, покупаемой, а именно «Собеседника любителей
российского слова».
Открывалась книжка обыкновенно стихами; потом следовала какая-нибудь
статья в прозе, затем очень часто письмо к издателям; далее опять стихи и проза, проза и стихи. В средине книжки помещались обыкновенно «Записки о
российской истории»; к концу относились «Были и небылицы». Каждая
статья обыкновенно отмечалась особым нумером, как ныне главы в бесконечных английских романах, и число
статей этих в разных книжках было весьма неодинаково. В первой их 33, в V — 11, в X — 17, в XV — 7, в XVI — 12 (41).
Сам «Собеседник» свидетельствует о важности, какую придавал им, говоря в своей заключительной
статье: «Сии записки, собранные рукою истинного и нелицемерного любителя
российского народа, дали сему изданию некоторую степень важности и сотворили оное книгою, полезною каждому россиянину».
В последней книжке последней
статьей помещено мнение о разделении
российских согласных букв в рассуждении правописания з и с.
Более значительны
статьи Фонвизина: «Опыт
российского сословника», с ответом на критику его против Любослова, и «О древнем и новом стихотворении» Богдановича. Эти произведения, впрочем, так известны, что о них нет нужды говорить здесь, тем более что
статьи Фонвизина заключают только определения слов, а
статьи Богдановича состоят почти из одних выписок стихов Ломоносова.
Мы не будем ничего выписывать из дидактических
статей, потому что нового в них ничего нет; те же самые стремления, какие мы уже показали, выражаются и здесь, только нравоучительным тоном, то в рассуждениях о необходимости добродетели, то в похвалах добрым людям, которые, однако же, очень редко являются в действии живыми, то в обращениях к совести, к небесам, к Минерве
российской и пр.
Из неизвестных авторов подписывались буквами, кроме вышеназванных: Н. М. и товарищи, под стихами «Народный обед» (ч. II, ст. VI); С. — под стихотворением «Городская жизнь», подражание немецкому (ч. II, ст. XIV); С. С. — под
статьей «Маскерад» (ч. XI, ст. XVII); этому же автору принадлежит
статья «Прогулка» (ч. VI, ст. XV); В. С. — под
статьями «Волк и Лисица», басня (ч. XIV, ст. I); «Ночь», стихотворение (ст. VII); «Клеант» (ст. VIII); «Подражание английскому «Зрителю»«(ч. XV, ст. VI); «Некоторые рассуждения о смехе» (ч. XV, ст. V); Ва. Сев. — под одою «На кротость» (ч. XIV, ст. IX); М. С. — под письмом к «Татарскому мурзе» (ч. V, ст. I) и под стансами на учреждение
Российской академии (ч. IX, ст. IV); X. X. — под стихами «Модное остроумие» (ч.
Неточные совпадения
Трудись! Кому вы вздумали // Читать такую проповедь! // Я не крестьянин-лапотник — // Я Божиею милостью //
Российский дворянин! // Россия — не неметчина, // Нам чувства деликатные, // Нам гордость внушена! // Сословья благородные // У нас труду не учатся. // У нас чиновник плохонький, // И тот полов не выметет, // Не
станет печь топить… // Скажу я вам, не хвастая, // Живу почти безвыездно // В деревне сорок лет, // А от ржаного колоса // Не отличу ячменного. // А мне поют: «Трудись!»
1) Ежели таковых областей, в коих градоначальники
станут второго сорта законы сочинять, явится изрядное количество, то не произойдет ли от сего некоторого для архитектуры
Российской Державы повреждения?
Адмирал, между прочим, приказал прибавить в письме, что «это событие случилось до получения первых наших бумаг и не помешало им распорядиться принятием их, также определить церемониал свидания
российского полномочного с губернатором и т. п.,
стало быть, не помешает и дальнейшим распоряжениям, так как ход государственных дел в такой большой империи остановиться не может, несмотря ни на какие обстоятельства.
Не сидите с моим другом, Зарницыным, он затмит ваш девственный ум своей туманной экономией счастья; не слушайте моего друга Вязмитинова, который погубит ваше светлое мышление гегелианскою ересью; не слушайте меня, преподлейшего в сношениях с зверями, которые
станут называть себя перед вами разными кличками греко-российского календаря; даже отца вашего, которому отпущена половина всех добрых качеств нашей проклятой Гоморры, и его не слушайте.
Восклицание «уж так нынче народ слаб
стал!» составляет в настоящее время модный припев градов и весей
российских. Везде, где бы вы ни были, — вы можете быть уверены, что услышите эту фразу через девять слов на десятое. Вельможа в раззолоченных палатах, кабатчик за стойкой, земледелец за сохою — все в одно слово вопиют: «Слаб
стал народ!» То же самое услышали мы и на постоялом дворе.