Неточные совпадения
Все отдавали справедливость его тщательности в издании памятников, красноречию
и плавности слога в его учебниках, ловкости
рассказа о событиях новой русской истории; но отзывы о нем, сколько мы знаем, вовсе не были таковы, как отзывы о разных наших ученых, двигающих науку вперед.
Читателей —
и та
и другая история привлекают к себе красноречием, плавностью слога, искусством
рассказа, живостью картин
и описаний.
Появлялась уже
и иноземная одежда: сохранился
рассказ о боярине Никите Ивановиче Романове, который не только сам одевался, но
и прислугу свою одевал в немецкие одежды
и у которого взял
и сжег их патриарх Никон.
Столь же неосновательными оказались
и другие
рассказы о детстве Петра, например о том, как, ради его храбрости, заведен был особый Петров полк в зеленом мундире
и Петр, еще трехлетний младенец, назначен был его полковником; как Петр боялся воды
и преодолевал свою боязнь; как он, будучи десяти лет, являлся пред сонмищем раскольников
и грозно препирался с ними
и пр.
Г-н Устрялов говорит, что, по всей вероятности,
и Петра воспитывали так же, как, по
рассказу Кошихина, обыкновенно воспитывали тогда детей царских.
А между тем
рассказ Петра
и сохранившиеся учебные тетради его ясно показывают, что он стал учиться арифметике только с тех пор, как ему отыскали Франца Тиммермана.
Все происшествие имеет в
рассказе Петра весьма обыкновенный
и естественный характер.
Но, чтобы почувствовать
и определенно сознать это намерение, Петру недостаточно было, как видно, ни одних
рассказов Лефорта, ни какого-то внезапного, таинственного прозрения, которое хотят приписать ему некоторые историки.
Г-н Устрялов свидетельствует, что
и в это время Петр «еще не думал о постройке фрегатов
и линейных кораблей, вопреки
рассказам позднейших историков.
В
рассказах иноземцев, в науке военной
и морской открывается для Петра новый мир,
и он пять лет все осматривается в этом мире, как бы пробуя силы
и забывая все остальное для любимых занятий, которые пока занимают его лично.
Он даже начал дело с простой шутки, думая, что люди, не подорожившие своими средствами для постройки флота, видевшие превосходство иностранцев в разных знаниях
и искусствах, отрекшиеся, по воле царя, от своей величавой, неподвижной спеси, прогулявшиеся за границу или слышавшие подробные
рассказы очевидцев о чужих землях, — что люди эти не постоят уже за кафтан
и бороду.
Но в изложении г. Устрялова заметно отчасти стремление выразить известный взгляд; у него нередко попадаются красноречивые громкие фразы, украшающие простую истину событий; заметен даже в некоторых местах выбор фактов, так что иногда
рассказ его вовсе не сообщает того впечатления, — какое сообщается приложенным в конце книги документом, на который тут же
и ссылается сам историк.
Левин боялся немного, что он замучает лошадей, особенно и левого, рыжего, которого он не умел держать; но невольно он подчинялся его веселью, слушал романсы, которые Весловский, сидя на козлах, распевал всю дорогу, или
рассказы и представления в лицах, как надо править по-английски four in hand; [четверкой;] и они все после завтрака в самом веселом расположении духа доехали до Гвоздевского болота.
Рассказы и болтовня среди собравшейся толпы, лениво отдыхавшей на земле, часто так были смешны и дышали такою силою живого рассказа, что нужно было иметь всю хладнокровную наружность запорожца, чтобы сохранять неподвижное выражение лица, не моргнув даже усом, — резкая черта, которою отличается доныне от других братьев своих южный россиянин.
Самгин, слушая такие
рассказы и рассуждения, задумчиво и молча курил и думал, что все это не к лицу маленькой женщине, бывшей кокотке, не к лицу ей и чем-то немножко мешает ему. Но он все более убеждался, что из всех женщин, с которыми он жил, эта — самая легкая и удобная для него. И едва ли он много проиграл, потеряв Таисью.
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Чтоб вас черт побрал с вашим ревизором
и рассказами!
«Грехи, грехи, — послышалось // Со всех сторон. — Жаль Якова, // Да жутко
и за барина, — // Какую принял казнь!» // — Жалей!.. — Еще прослушали // Два-три
рассказа страшные //
И горячо заспорили // О том, кто всех грешней? // Один сказал: кабатчики, // Другой сказал: помещики, // А третий — мужики. // То был Игнатий Прохоров, // Извозом занимавшийся, // Степенный
и зажиточный
Негромко
и неторопко // Повел
рассказ Ионушка // «О двух великих грешниках», // Усердно покрестясь.
Потешные // О детстве
и о младости, // Да
и о самой старости //
Рассказы у него // (Придешь, бывало, к барину, // Ждешь, ждешь…
Пускай
рассказ летописца страдает недостатком ярких
и осязательных фактов, — это не должно мешать нам признать, что Микаладзе был первый в ряду глуповских градоначальников, который установил драгоценнейший из всех административных прецедентов — прецедент кроткого
и бесскверного славословия.