«Вопреки настоятельным требованиям
польского короля, — говорит г. Устрялов, — подкрепляемым просьбами цесаря, Петр тщательно уклонялся от решительных предприятий против крымских татар, невзирая на то, что, озлобленные походами князя Голицына, они не давали нам покою ни зимою, ни летом, и довольствовался только охранением южных границ, поручив защиту их Белгородскому разряду, под начальством боярина Бориса Петровича Шереметева» (том II, стр. 133).
Неточные совпадения
К
королю же
польскому Петр обратился с требованием, на основании союзного договора, — одновременных и решительных действий против неприятеля.
Польский посланник Нефимонов, бывший там при избрании
короля в 1696 году, доносил Петру, что нужно послать в Польшу, по примеру цесаря, «полномочного посла с довольным количеством денег на презенты; поляки же пуще денег любят московские соболи» (Устрялов, том III, стр. 17).
Был направлен в Москву, к царю Иоанну IV, папою Григорием XIII для примирения Иоанна с
польским королем Стефаном Баторием и образования лиги христианских государств против Турции.
Этот, по тогдашнему времени, важный своими укреплениями город был уже во власти
польского короля Сигизмунда, войска которого под командою гетмана Жолкевского, впущенные изменою в Москву, утесняли несчастных жителей сей древней столицы.
Неточные совпадения
Милость чужого
короля, да и не
короля, а паскудная милость
польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства.
В летописных страницах изображено подробно, как бежали
польские гарнизоны из освобождаемых городов; как были перевешаны бессовестные арендаторы-жиды; как слаб был коронный гетьман Николай Потоцкий с многочисленною своею армиею против этой непреодолимой силы; как, разбитый, преследуемый, перетопил он в небольшой речке лучшую часть своего войска; как облегли его в небольшом местечке Полонном грозные козацкие полки и как, приведенный в крайность,
польский гетьман клятвенно обещал полное удовлетворение во всем со стороны
короля и государственных чинов и возвращение всех прежних прав и преимуществ.
Короли польские, очутившиеся, наместо удельных князей, властителями сих пространных земель, хотя отдаленными и слабыми, поняли значенье козаков и выгоды таковой бранной сторожевой жизни.
«За пана Степана, князя Седмиградского, [Князь Седмиградский — Стефан Баторий, воевода Седмиградский, в 1576–1586 годах —
король польский.] был князь Седмиградский
королем и у ляхов, жило два козака:
Ты после смерти боярыни нашей, а твоей матери, остался у него один, как порох в глазу; а он все-таки говаривал, что легче бы ему видеть тебя, единородного своего сына, в ранней могиле, чем слугою
короля польского или мужем неверной полячки!