Выдумывая его небывалые, фантастические подвиги, он имеет мысль, что вот поступай он только таким образом (как некоторые люди и поступают) — и по службе он успевай бы, и
насмешкам товарищей не подвергался, и не был бы затерт каким-нибудь выскочкой, раньше его получившим коллежского, и главное — не был бы так безбожно обижен драгоценною Кларою Олсуфьевною и ее родными.
Вспоминал он, как брат в университете и год после университета, несмотря на
насмешки товарищей, жил как монах, в строгости исполняя все обряды религии, службы, посты и избегая всяких удовольствий, в особенности женщин; и потом как вдруг его прорвало, он сблизился с самыми гадкими людьми и пустился в самый беспутный разгул.
Правда, это случалось иногда зимою, в трескучие морозы; но зато и летом он поступал с ними с тем же самым милосердием и терпеливо сносил
насмешки товарищей, которые называли его отцом Киршею и говорили, что он не запорожский казак, а баба.
Неточные совпадения
Он не участвовал в ночных оргиях с
товарищами, которые, несмотря на строжайший присмотр, завели на стороне любовницу — одну на восемь человек, — ни также в других шалостях, доходивших до кощунства и
насмешек над самою религиею из-за того только, что директор требовал частого хожденья в церковь и попался плохой священник.
Была в нем одна лишь черта, которая во всех классах гимназии, начиная с низшего и даже до высших, возбуждала в его
товарищах постоянное желание подтрунить над ним, но не из злобной
насмешки, а потому, что это было им весело.
То же самое было с ним и в школе, и, однако же, казалось бы, он именно был из таких детей, которые возбуждают к себе недоверие
товарищей, иногда
насмешки, а пожалуй, и ненависть.
Его ирония, как я заметил, была добродушна, его
насмешка весела; он смеялся первый от души своим шуткам, которыми отравлял чернила и пиво педантов-профессоров и своих
товарищей по парламенту in der Pauls Kirche. [в церкви св. Павла (нем.).]
К довершению всего, неудача моя с быстротою молнии облетела все наше ведомство.
Товарищи смотрят на меня с двусмысленными улыбками и при моем появлении шепчутся между собою. Вчера — зависть, сегодня — недоброжелательство и
насмешки. Вот круг, в котором осуждена вращаться преданность…