Надеясь, что мне будет легче, если я уеду из Гель-Гью, я сел вечером в шестичасовой поезд, так и не увидев более Кука, который, как стало известно впоследствии из газет, был застрелен при нападении
на дом Граса Парана. Его двойственность, его мрачный сарказм и смерть за статую Фрези Грант — за некий свой, тщательно охраняемый угол души, — долго волновали меня, как пример малого знания нашего о людях.
Неточные совпадения
Ее взгляд упал
на подсунутый уличным торговцем стакан прохладительного питья; так как было действительно жарко, она, подумав, взяла стакан, напилась и вернула его с тем же видом присутствия у себя
дома, как во всем, что делала.
Мы уселись
на террасе.
Дом стоял отдельно, среди сада,
на краю города.
Во время игры Андерсон сидел спиной к
дому, лицом к саду; он сказал, что никого не видел и ничего не слыхал. То же сказал Филатр, и, так как никто, кроме меня, не слышал никаких слов, происшествие это осталось замкнутым во мне.
На вопросы, как я отнесся к нему, я ответил, что был, правда, взволнован, но теперь лишь стараюсь понять.
Вывеска конторы «Арматор и Груз» была отсюда через три
дома. Я вошел в прохладное помещение с опущенными
на солнечной стороне занавесями, где, среди деловых столов, перестрелки пишущих машин и сдержанных разговоров служащих, ко мне вышел угрюмый человек в золотых очках.
–…есть указания в городском архиве, — поспешно вставил свое слово рассказчик. — Итак, я рассказываю легенду об основании города. Первый
дом построил Вильямс Гобс, когда был выброшен
на отмели среди скал. Корабль бился в шторме, опасаясь неизвестного берега и не имея возможности пересечь круговращение ветра. Тогда капитан увидел прекрасную молодую девушку, вбежавшую
на палубу вместе с гребнем волны. «Зюйд-зюйд-ост и три четверти румба!» — сказала она можно понять как чувствовавшему себя капитану.
— Стоит вам взглянуть
на термометр, — сказал Бавс, — или
на пятно зеркального стекла, чтобы вспомнили это имя: Грас Паран. Ему принадлежит треть портовых участков и сорок
домов. Кроме капитала, заложенного по железным дорогам, шести фабрик, земель и плантаций, свободный оборотный капитал Парана составляет около ста двадцати миллионов!
В это время мы поднялись во второй этаж и шли по тесному коридору, с выходом
на стеклянную галерею слева. Направо я увидел ряд дверей — четыре или пять, — разделенных неправильными промежутками. Я остановил женщину. Толстая крикливая особа лет сорока, с повязанной платком головой и щеткой в руках, узнав, что мы справляемся,
дома ли Гез, бешено показала
на противоположную дверь в дальнем конце.
Эта лестница, которую я увидел, выглянув в окно, вела под крышу
дома, проходя наискось вверх стены, и
на небольшом расстоянии под окном имела площадку.
Вот тут, как я поднялась за щеткой, вошли наверх Бутлер с джентльменом и опять насчет Геза: «
Дома ли он?» В сердцах я наговорила лишнее и прошу меня извинить, если не так сказала, только показала
на дверь, а сама скорее ушла, потому что, думаю, если ты меня позвонишь, так знай же, что я не вертелась у двери, как собака, а была по своим делам.
Увидев Больта, который красил кухню, сидя
на ее крыше, я спросил его, есть ли кто-нибудь
дома.
Я приехал в Лисс в десять часов вечера, тотчас направясь к Филатру. Но мне не удалось поговорить с ним. Хотя все окна его
дома были ярко освещены, а дверь открыта, как будто здесь что-то произошло, — меня никто не встретил при входе. Изумленный, я дошел до приемной, наткнувшись
на слугу, имевшего растерянный и праздничный вид.
Я составил точный план внутреннего устройства
дома, приняв в расчет все мелочи уюта и первого впечатления, какое должны произвести комнаты
на входящего в них человека, и поручил устроить это моему приятелю Товалю, вкус которого, его умение заставить вещи говорить знал еще с того времени, когда Товаль имел собственный
дом.
Утром мы были в Леге и от станции проехали
на лошадях к нашему
дому, о котором я сказал ей, что здесь мы остановимся
на два дня, так как этот
дом принадлежит местному судье, моему знакомому.
Стемнело; сад скрылся и стоял там, в темном одиночестве, так близко от нас. Мы сидели перед
домом, когда свет окна озарил Дика, нашего мажордома, человека
на все руки. За ним шел, всматриваясь и улыбаясь, высокий человек в дорожном костюме. Его загоревшее, неясно знакомое лицо попало в свет, и он сказал...
Неточные совпадения
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в
дом целый полк
на постой. А если что, велит запереть двери. «Я тебя, — говорит, — не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный, поешь селедки!»
А вы — стоять
на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в
дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Его благородию, милостивому государю, Ивану Васильевичу Тряпичкину, в Санкт-Петербурге, в Почтамтскую улицу, в
доме под номером девяносто седьмым, поворотя
на двор, в третьем этаже направо».
Неласково // Глядит
на них семья, // Они в
дому шумливые, //
На улице драчливые, // Обжоры за столом…
Ни
дома уцелевшего, // Одна тюрьма спасенная, // Недавно побеленная, // Как белая коровушка //
На выгоне, стоит.