Кривобокая старуха Федосова говорила большими словами о сказочных людях, стоя где-то в стороне и выше их, а этот чистенький старичок
рассказывает о людях обыкновенных, таких же маленьких, каков он сам, но рассказывает так, что маленькие люди приобретают некую значительность, а иногда и красоту.
Я в другом месте [«Крещеная собственность». (Прим. А. И. Герцена.)]
рассказал о человеке, засеченном князем Трубецким, и о камергере Базилевском, высеченном своими людьми. Прибавлю еще одну дамскую историю.
Больше всего она говорила о том, что людей надо учить, тогда они станут лучше, будут жить по-человечески.
Рассказывала о людях, которые хотели научить русский народ добру, пробудить в нём уважение к разуму, — и за это были посажены в тюрьмы, сосланы в Сибирь.
— А ты — полно, не скучай, — шепчет женщина и долго, с яростной жадностью, утешает его ласками, а отдохнув, подробно
рассказывает о людях: кого надо бояться, кто умён, кто бесчестен, у кого лишние деньги есть.
— Вот — умер человек, все знали, что он — злой, жадный, а никто не знал, как он мучился, никто. «Меня добру-то забыли поучить, да и не нужно было это, меня в жулики готовили», — вот как он говорил, и это — не шутка его, нет! Я знаю! Про него будут говорить злое, только злое, и зло от этого увеличится — понимаете? Всем приятно помнить злое, а он ведь был не весь такой, не весь! Надо
рассказывать о человеке всё — всю правду до конца, и лучше как можно больше говорить о хорошем — как можно больше! Понимаете?
Неточные совпадения
Изобразив изложенное выше, я чувствую, что исполнил свой долг добросовестно. Элементы градоначальнического естества столь многочисленны, что, конечно, одному
человеку обнять их невозможно. Поэтому и я не хвалюсь, что все обнял и изъяснил. Но пускай одни трактуют
о градоначальнической строгости, другие —
о градоначальническом единомыслии, третьи —
о градоначальническом везде-первоприсутствии; я же,
рассказав, что знаю
о градоначальнической благовидности, утешаю себя тем,
Однажды, наскучив бостоном и бросив карты под стол, мы засиделись у майора С*** очень долго; разговор, против обыкновения, был занимателен. Рассуждали
о том, что мусульманское поверье, будто судьба
человека написана на небесах, находит и между нами, христианами, многих поклонников; каждый
рассказывал разные необыкновенные случаи pro [за (лат.).] или contra. [против (лат.).]
—
Рассказывать не будут напрасно. У тебя, отец, добрейшая душа и редкое сердце, но ты поступаешь так, что иной подумает
о тебе совсем другое. Ты будешь принимать
человека,
о котором сам знаешь, что он дурен, потому что он только краснобай и мастер перед тобой увиваться.
Заговорил
о превратностях судьбы; уподобил жизнь свою судну посреди морей, гонимому отовсюду ветрами; упомянул
о том, что должен был переменить много мест и должностей, что много потерпел за правду, что даже самая жизнь его была не раз в опасности со стороны врагов, и много еще
рассказал он такого, из чего Тентетников мог видеть, что гость его был скорее практический
человек.
Стало быть, кроме найма квартиры и разговоров
о крови, этот
человек ничего не может
рассказать.