Неточные совпадения
— Хозяйка, — сказал он, бросая на пол связку хвороста, старых ветвей и засохнувшего камыша, — на вот тебе топлива: берегом идучи, подобрал. Ну-ткась, вы, много ли
дела наделали? Я чай, все более языком выплетали… Покажь: ну нет, ладно, поплавки знатные и неводок, того, годен теперь стал… Маловато только что-то сработали… Утро, кажись, не один час: можно бы и весь невод решить… То-то, по-вашему:
день рассвел — встал да поел,
день прошел — спать пошел… Эх, вы!
Старушка, у которой уже совсем
прошел страх и отлегло сердце, поминутно отрывалась от
дела и выбегала за ворота.
Он и сам бы
сходил — погода ни в каком случае не могла быть ему помехой, — но пожалел времени; без всякого сомнения, плохой его работник не мог провести
день с тою пользою для дома, как сам хозяин.
Предчувствия не обманули Глеба. Дядюшка Аким подавал надежду пролежать если не всю зиму, так по крайней мере долгое время. Он лежал пластом на печи, не принимал пищи, и лишь когда только мучила жажда, подавал голос. Так
прошло несколько
дней.
— Перелезай на ту сторону. Время немного осталось;
день на исходе… Завтра чем свет станешь крыть соломой… Смотри, не замешкай с хворостом-то! Крепче его привязывай к переводинам… не жалей мочалы; завтра к вечеру авось, даст бог, порешим… Ну, полезай… да не тормози руки!.. А я тем временем
схожу в Сосновку, к печнику понаведаюсь… Кто его знает: времени, говорит, мало!.. Пойду: авось теперь ослобонился, — заключил он, направляясь в сени.
«Женится — слюбится (продолжал раздумывать старый рыбак). Давно бы и
дело сладили, кабы не стройка, не новая изба… Надо, видно,
дело теперь порешить. На Святой же возьму его да
схожу к Кондратию: просватаем, а там и
делу конец! Авось будет тогда повеселее. Через эвто, думаю я, более и скучает он, что один, без жены, живет: таких парней видал я не раз! Сохнут да сохнут, а женил, так и беда
прошла. А все вот так-то задумываться не с чего… Шут его знает! Худеет, да и полно!.. Ума не приложу…»
— Ну, вот теперь иное
дело: теперь они! Дивлюся я только, как это
прошли! Вишь, реку-то, почитай, всю уж затопило! — говорил Глеб, спускаясь на другой
день утром по площадке вместе с Ваней и приемышем.
Прошло два
дня после возвращения рыбаков. В промежуток этого времени Петр неоднократно готовился приступить к отцу с объяснением, но, встречая всякий раз неблагосклонный взгляд родителя, откладывал почему-то свое намерение до следующего
дня. Наконец он решился выждать водополья, рассчитывая, не без основания, что начало рыбной ловли авось-либо расшевелит отца и сделает его доступнее. То, чего ждал Петр, не замедлило осуществиться.
Глеб был в самом
деле страшен в эту минуту: серые сухие кудри его
ходили на макушке, как будто их раздувал ветер; зрачки его сверкали в налитых кровью белках; ноздри и побелевшие губы судорожно вздрагивали; высокий лоб и щеки старика были покрыты бледно-зелеными полосами; грудь его колыхалась из-под рубашки, как взволнованная река, разбивающая вешний лед.
Весь этот
день прошел точно так же, как вчерашний.
— Знамо, здорово… Не о том речь, не тот, примерно, наш разговор был — вот что! Сказывал, на другой
день придешь; а где он, тот день-то?.. Парня нарочно посылал; прождал все утро; время только напрасно
прошло…
— Ладно, что встретились, — подхватил Глеб, — я и сам собирался ноне тебя проведать. Переехал сюда лознячком запастись: верши надыть исправить; а там, думал, как порешу
дело,
схожу к соседу. А ты зачем пробирался? Надобность, что ли, была какая? Али так, проведать хотел?
А между тем не
проходило теперь
дня, когда бы не принуждали его отправляться в каморку и отворять заветный сундучок заветным витым ключиком…
Прошло всего несколько
дней после прихода Захара, а Дуня успела уже заметить в своем муже значительную перемену.
— Ну, нет, брат, сдается не так. У нее коли надобность есть какая, подступить не смеет, три
дня округ мужа-то
ходит.
Первые два
дня действительно
ходил он мрачный и задумчивый.
Даст бог, окончим благополучно промысел,
пройдет осень, вздохну за все
дни!..
Но как бы там ни было, тяжкие трудовые
дни, в продолжение которых старый Глеб, подстрекаемый присутствием дедушки Кондратия, надрывался и работал без устали, или, как сам он говорил: «Не берег себя, соблюдая промысел», — такие
дни не
проходили ему даром.
Дедушка начал
ходить каждый
день и просиживал в избе рыбака с утра до вечера.
День-деньской
ходишь вот так-то —
ходишь убиваешься, слез-то однех выплачешь больше теперь, чем во всю жисть-то, — заключила старушка, неожиданно прекращая свою живую мимику и снова принимаясь всхлипывать.
Старику и его дочери привелось прощаться с Анной скорей, чем они предполагали. Не
прошло трех
дней, как старушка явилась в Сосновку. Избы были проданы. Петр, Василий и Анна отправлялись на следующее утро в «рыбацкие слободы». Вечером Кондратий, Дуня и еще несколько родственников проводили старушку за околицу.
Неточные совпадения
Весь
день с мошной раскрытою //
Ходил Ермил, допытывал:
«Избави Бог, Парашенька, // Ты в Питер не
ходи! // Такие есть чиновники, // Ты
день у них кухаркою, // А ночь у них сударкою — // Так это наплевать!» // «Куда ты скачешь, Саввушка?» // (Кричит священник сотскому // Верхом, с казенной бляхою.) // — В Кузьминское скачу // За становым. Оказия: // Там впереди крестьянина // Убили… — «Эх!.. грехи!..»
Как велено, так сделано: //
Ходила с гневом на сердце, // А лишнего не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках // В Екатеринин
день, // И горя словно не было! // Запела, как певала я // В родительском дому. // Мы были однолеточки, // Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
Проходит и еще один
день, а градоначальниково тело все сидит в кабинете и даже начинает портиться.
Но, увы!
дни проходили за
днями, мечты Бородавкина росли, а клича все не было.