Неточные совпадения
— Чего зубы-то обмываете! — сказал Нефед. — С собой, знамо, нету: опасливо носить; по поште домой отослал… А вот у меня тут в Сосновке тетка
есть; как пойдем, накажу ей отдать тебе, сват, за
вино… Душа вон, коли так!
К тому же он знал, что, стоило ему только свистнуть да выставить ведра два
вина, в батраках недостачи не
будет.
Денег у Петра не
было — едва-едва оставалось на столько, чтобы купить предположенные ведра
вина для задобрения работников; но это не могло служить препятствием.
Слова отца заставили ее повернуть голову к разговаривающим; она стояла, опустив раскрасневшееся лицо к полу; в чертах ее не
было видно, однако ж, ни замешательства, ни отчаяния; она знала, что стоит только ей слово сказать отцу, он принуждать ее не станет. Если чувства молодой девушки
были встревожены и на лице ее проглядывало смущение,
виною всему этому
было присутствие Вани.
Основываясь на этом, Петр накануне еще, когда возвращался из Сосновки, припас «закрепу»; по мнению старшего брата — мнению весьма основательному, — Василий без
вина был то же, что
вино без хмеля; тогда только и полагайся на него, когда куражу прихватит!
Он делал это вовсе не из надобности;
вино было ему в охоту, как и всякому человеку, который давно уже хмелью зашибался.
Тем бы, может
быть, и кончилось дело, если б они смолчали; но, разгоряченные
вином, они отвечали — отвечали грубо и дерзко.
— Да что ты, матушка, в самом-то деле, ко мне пристаешь с эвтим? — с дерзким нетерпением произнес приемыш. — Разве моя в чем
вина? «Через тебя да через тебя!» Кабы я у вас не случился, так все одно
было бы!
— Я его недавно видел подле медведя, на том конце села — должно
быть, и теперь там!.. Медведя, вишь ты, привели сюда на ярмарку: так вот он там потешается… всех, вишь, поит-угощает; третий раз за
вином сюда бегал… такой-то любопытный. Да нет же, говорю, исчезни моя душа, не годится он тебе!..
Оба товарища
были сильно навеселе; несколько пустых штофов лежало на траве, подле мешка, скрывавшего козу [Автору очень хорошо известно, что мусульманам запрещено
вино; к сожалению, ему также хорошо известно, что мусульмане, по крайней мере живущие в Казанской и Нижегородской губерниях, напиваются ничуть не хуже других народов.
— Весь, как
есть, профуфырился! — отвечал приказчик, осклабляя желтые, как янтарь, зубы. — И бог весть что такое сталось: вдруг закурил! Как только что попал в круг к бабам, так и заходил весь… Татар этих
поить зачал,
поит всех, баб это, девок угощать зачал, песельников созвал… ведь уж никак шестой штоф купил; за последние два полушубок в кабаке оставил, и то не угомонился! Опять за
вином побежал!
Не следует заключать, чтобы избыток средств
был тому
виною; совсем напротив; первый шаг к усовершенствованию человека
есть улучшение его физического состояния; бедность — как всем, полагаю, известно — самый худой руководитель.
Но как бы там ни
было,
был ли всему
виной Захар или другой кто, только тетушке Анне много раз еще после того привелось утешать молоденькую сноху свою. К счастию еще, случалось всегда так, что старик ничего не замечал. В противном случае, конечно, не обошлось бы без шуму и крику; чего доброго, Гришке довелось бы, может статься, испытать, все ли еще крепки
были кулаки у Глеба Савиныча; Дуне, в свой черед, пришлось бы тогда пролить еще больше слез.
Первой мыслью его, как только проведал он о ночной прогулке парней,
было то, что Захар и Гришка утаивают от него пойманную рыбу, ловят ее втихомолку, по ночам, без его ведома, и дают ее в обмен за
вино.
Приятели заранее в этом условились; условие
было даже скреплено в свое время штофом
вина.
Несмотря на стаканы
вина, которые
выпивал он залпом, чтобы сделаться заметным, никто не обращал на него внимания.
Гришка сидел обыкновенно рядышком, рука в руку, или обнявшись с Захаром; остальные члены веселой компании работали вкривь и вкось веслами,
пели песни, раскачивали лодку или распивали
вино.
Наконец, когда во всем доме не нашлось вещи, которую можно
было бы променять на стакан
вина, Захар и Гришка окончательно основались на площадке.
— Что ж, можно, с нашим великим удовольствием, только бы вот молодцы-то, — промолвил Ермил, прищуривая стеклянные глаза на Гришку и Захара, —
было бы, значит, из чего хлопотать… Станете «обмывать копыта» [Всевозможные торговые сделки скрепляются в простонародье
вином или чаем, — чаще, однако ж,
вином. Когда дело идет о продаже скота, слово «магарыч» заменяется выражением: «обмывать копыта». (Прим. автора.)], меня позовите…
Захар
пил между тем из другого штофа, и таким образом оба значительно поубавили
вина.
Во все время этого объяснения Захар не давал отдыха языку своему. Он опровергал с неописанною наглостью все обвинения, требовал очной ставки с Герасимом, называл его мошенником, призывал в доказательство своей невинности расписку, в которой не
был даже поименован, складывал всю
вину на Гришку, говорил, что приемыш всему делу голова-заглавие, поминутно обращался к дружбе Федота Кузьмича и проч. Но Федот Кузьмич только подтрунивал, а гуртовщик, державший Захара за ворот рубахи, не переставал его потряхивать.
— Меня не разжалобишь! Видали мы это! — промолвил он. — Только бы вот Васька поймал этого разбойника; там рассудят, спросят, кто велел ему чужие дома обирать, спросят, под чьим
был началом, и все такое… Добро сам пришел, не надо бегать в Сосновку, там рассудят, на ком
вина… Да вот, никак, и он! — присовокупил Петр, кивая головою к Оке, на поверхности которой показался челнок.