Неточные совпадения
Дело в
том, что чем далее глядел наш мужик на скирды,
тем более потуплял голову, и, наконец, господь знает отчего, совсем загрустил.
— Ладно, толкуй, — отвечал, смягчаясь, Антон, — ну, да что тут, я только так к слову молвил; если и водятся деньжонки, так известно, кому до
того дело… Варвара! чего нахохлилась? Собери обед, смерть есть хоцца, да, чай, и ребята проголодались.
— А вот нам, коли молвить правду, не больно тошно, что брата нету: кабы да при теперешнем житье, так с ним не наплакаться стать; что греха таить, пути в нем не было, мужик был плошный, неработящий, хмельным
делом почал было напоследях-то заниматься; вестимо, какого уж тут ждать добра, что уж это за человек, коли да у родного брата захребетником жил, — вот разве бабу его так жаль: славная была баба, смирная, работящая… ну да, видно, во всем бог… на
то его есть воля… ох-хо-хо…
Мало-помалу добродушное, кроткое лицо мужика нахмурилось; вытянувшиеся черты его уже ясно показывали, что временная веселость и спокойствие исчезли в душе бедняка; в них четко проглядывало какое-то заботливое, тревожное чувство, которого, по-видимому, старался он не обнаруживать перед женою, потому что
то и
дело поглядывал на нее искоса.
— Да, — подхватил он громче прежнего, — да, бабушка, так во како дело-то — во оно дело-то какое… а ты все на свою долю плачешься,
того, мол, нет, да
того не хватает… а вот мы и тут с хозяйкой не унываем (он посмотрел на Варвару), не гневим господа бога… грешно! Знать, уж на
то такая его воля; супротив ее не станешь…
— Ну, господь с ним, — отвечал откровенно Антон, — я тебе про свое горе говорю… эх, доля моя, доля!.. Вот, почитай, пятый год так бьюсь, и что ни
день,
то плоше да плоше…
— А что наше
дело, вестимо, какое, терпишь да терпишь; мы ведь на
то и родились, бабушка!..
То-то люди сказывают, будто и вчастую заставали ее за такими
делами.
— Ну, пегашка, полно, полно
те хвостом-то вилять, — произнес мужичок не совсем твердым голосом, — небось из дому-то не хочешь? Ступай-ка, ступай, не кобенься; супротив воли и люди идут, не токмо что ты… Ступай; знать, и тебе пришла пора
делить хозяйское горе…
Гора уже давным-давно закрыла собою дорогу села; во все стороны на необозримый кругозор открывались черные поля, смоченные дождями; редко-редко мелькала вдалеке полоса соснового леса или деревушка; дорога
то и
дело перемежалась проселками.
Но теперь
дело в
том, что на шестнадцатой или семнадцатой версте наш мужик решительно стал в тупик; очнувшись внезапно от раздумья, которое овладело им с
того самого времени, как покинул он Троскино, Антон никак не мог припомнить ни места, где находился, ни даже сколько верст оставалось приблизительно до города.
Антон опять остался один-одинешенек посреди полей: пегашка плетется дробным шажком, а он
то и
дело посматривает вправо да влево,
то прищурится,
то раскроет глаза, принимая каждый пень, каждую кочку за живого человека.
— Про
то не мое
дело ведать… вам подушные платить, а мне небось по миру идтить… делай, как быть следно, знай честь, счетом взял, счетом и отдавай; что тут баить…
— Ладно, брат, толкуй дьяковой кобыле; я думал по чести вести с тобой
дело, а ты вот на что пустился! Других еще стал подзадоривать… Ладно же, — вскричал мельник, мгновенно разгорячаясь, — коли так, отколе хошь возьми, а деньги мои подай! Подай мои деньги!.. Не
то прямо пойду в контору… Никита Федорыч не свой брат… как раз шкуру-то вылущит! Погоди, я ж
те покажу!
Из проселков
то и
дело сворачивали телеги, наполненные мужиками и бабами, горланившими песни.
— Вот по
той причине мы
те и толкуем, на волоку и по волоку — надо
дело рассуждать.
День между
тем зримо клонился к вечеру; солнце село; золотистые хребты туч, бледнея на дальнем горизонте, давали знать, что скоро и совсем наступят сумерки.
— Эх ты! — воскликнул
тот, ударив мужика по плечу. — Прямой ты, брат, деревенщина, пра, деревенщина; борода у
те выросла, а ума не вынесла; ну, статочно ли
дело? Сам порассуди, кому тут увести? Ведь здесь дворник есть, ворота на ночь запирают; здесь не деревня, как ты думаешь. Знамо
дело, долго ли до греха, коли не смотреть, на
то, вишь, и двор держат, а ты думаешь, для чего?..
— Вестимо, вестимо, — заговорили в толпе, — он тебе
дело баит; сам ты, мотри, не скаль зубы-те! Нешто вы на
то дворы держите? Этак у всех нас, пожалуй, уведут лошадей, а ты небось останешься без ответа.
— Известно, братец ты мой, надо настоящим
делом рассуждать, — отозвался седой старик, — за что ему на тебя злобу иметь, за что? (Он указал хозяину на ярославца.) Он ему не сват, не брат… может статься, так, слово какое в пронос сказал, а ты на себя взял; что про
то говорить, может, и взаправду конь-то у него краденый, почем нам знать? Иной с виду-то таким-то миряком прикидывается, а поглядишь — бядовый! вор какой али мошенник…
Об лето хаживали, вишь, они по околотку, и у нашего барина были, крыши да дома красили,
тем и пробавлялись; а в зимнее
дело либо в осенину ходили по болотам, дичину всякую да зайцев стреляли; кругом их такие-то всё болота, и, и, и! страсти господни! пешу не пройтить!
А вот чем: сидит так-то год целый Петруха в остроге… ладно; а отец, старик-ат,
тем временем хлопотать да хлопотать, много и денег передавал, сказывают… ну, совсем было и дело-то уладил, ан вышло и бог знает как худо.
Что ни
день, бывало, платки у нее да шелки, прикрасы всякие,
то есть цвету такого нет в поле, какие наряды носила, вот как!
Дело и спознали… тут, как уж потом ни бился старик отец, ничего не сделал; денег-то, знамо, уж не было у него в
ту пору, все растуторил, роздал, кому следует… так и осталось…
— Старуха, мотри, эй, крупа-то высыпалась… право, на
дне прореха… дор́огой,
того и гляди, всю раструсишь…
— Такой-то колотырник, так-то дерется, у-у-у!.. Бяда! — отвечал Пантюха, махнув рукой и садясь на лавку подле товарища. — И не
то чтобы за
дело; за
дело бы еще ничто, пущай себе; а
то просто, здорово живешь, казнит нашего брата…
— Да вот как… Старый барин наш помер,
тому лет пять будет; Никита и остался у нас управляющим. По настоящему
делу ему не след было бы, да так уж старый барин пожелал… он, вишь, выдал за него при живности своей свою любовницу; ее-то он жаловал, она и упросила…
И добро бы, братцы, человек какой был, сам господин али какого дворянского роду, что ли; все бы, кажись, не так обидно терпеть, а
то ведь сам такой же сермяжник, ходит только в барском кафтане да бороду бреет… а господа души, вишь, в нем не чают, они нашего мужицкого
дела не разумеют, все сполняют, что ему только поволится…
Кто, говорит, писал на меня жалобу?» да как закричит… так вот по закожью-то словно морозом проняло: знамо, не свой брат, поди-тка, сладь с ним; маненько мы поплошали тогда, сробели: ну, а как видим, дело-то больно плохо подступило, несдобровать, доконает!.. все в один голос Антона и назвали; своя-то шкура дороже; думали, тут,
того и гляди, пропадешь за всех…
Есть люди, которые с детства готовятся для какого-нибудь назначения, работают денно и нощно, истощают все силы и средства свои и все-таки не достигают
того, чтобы обнаружить свои труды и мысли на
деле, тогда как он…
— Нет, батюшка Никита Федорыч, мы много благодарны вашей милости за твою ласку ко мне… да только извольте рассудить, если б, примерно, было такое
дело на другой мельнице, в Ломтевке или на Емельяновке, так я бы слова не сказал, не пришел бы тревожить из-за эвтого… там, изволите ли видеть, батюшка, место-то приточное, по большей части народ-то бывает вольный, богатый, до вина-то охочий; а вот здесь, у нас, так не
то: мужики бедные, плохонькие… винца-то купить не на что… а мне-то и не приходится, батюшка Никита Федорыч…
— Как! И нынче еще не возвращался! Вчера и третьего
дня тоже! Ну, да ничего,
тем лучше; ступай, да смотри ты, бегом у меня, зови сюда жену его; я ж им покажу!
Каждый раз, как голос Никиты Федорыча раздавался громче, бледное личико ребенка судорожно двигалось; на нем
то и
дело пробегали следы сильного внутреннего волнения; наконец все тело ее разом вздрогнуло; она отскочила назад, из глаз ее брызнули в три ручья слезы; ухватившись ручонками за грудь, чтобы перевести дыхание, которое давило ей горло, она еще раз окинула сени с видом отчаяния, опустила руки и со всех ног кинулась на двор.
Все это проговорила она с необыкновенным одушевлением; ее бледные щечки разгорелись, она живо при каждом слове размахивала руками, беспрерывно поправляя длинные пряди черных своих волос, которые
то и
дело падали ей на лицо. Аксюшка положила свой кулачок в рот и, удерживая всхлипывания, еще пуще зарыдала.
Льдяной порывистый ветер резал Антону лицо и поминутно посылал ему на голову потоки студеной воды, которая струилась по его изнуренным членам; бедняк
то и
дело попадал в глубокие котловины, налитые водою, или вязнул в глинистой почве полей, размытой ливнем.
Вскоре почувствовал он под ногами покатость горы, по которой
дней пять
тому назад подымался на пегашке; смутно и как бы сквозь сон мелькнуло в голове его это воспоминание.
— А что попритчилось, — примолвил Дорофей, — запил! Вот
те и все тут; экой, право, черт… должно быть, деньги-то все кончил… Поди ж ты, Федюха, а, кажись, прежде за ним такого
дела не важивалось; управляющего, слышь, захотелось ему ночью… знать, уж больно он его донимает… ну, да пойдем, Федюха: я индо весь промок… так-то стыть-погода пошла…
Пособить-то
те можно, да вот, вишь, какое
дело — деньги-то у нас не
то что свои, не
то что чужие.
Поодаль от этой группы находился служивый этапной команды; опершись на ружье и повернувшись спиною к хозяину другой телеги, малому лет шестнадцати, он
то и
дело поглаживал щетинистый ус свой и вслед за
тем лукаво подмигивал близстоявшим бабам.
— Да, братцы, не думали не гадали про него, — начал опять другой. — Дались мы диву: чтой-то у нас за воры повелись:
того обобрали да другого; вот намедни у Стегнея все полотно вытащили… а это, знать, всё они чудили… Антон-от, видно, и подсоблял им такие
дела править… Знамо, окромя своего некому проведать, у кого что есть…