Неточные совпадения
Фома молча поклонился ей, не слушая ни ее ответа Маякину, ни того, что говорил ему отец. Барыня пристально
смотрела на него, улыбаясь приветливо. Ее детская фигура, окутанная в какую-то темную ткань, почти сливалась с малиновой материей кресла, отчего волнистые золотые волосы и бледное лицо точно светились
на темном фоне. Сидя там, в углу, под зелеными листьями, она была похожа и
на цветок и
на икону.
Он жил тихо, ходил бесшумно, говорил пониженным голосом. Иногда его выцветшая борода и пустые глаза высовывались откуда-то из-за угла и тотчас исчезали. Перед сном он долго стоял в буфете на коленях у образа с неугасимой лампадой, — я видел его сквозь глазок двери, похожий на червонного туза, но мне не удалось видеть, как молится буфетчик: он просто стоял и
смотрел на икону и лампаду, вздыхая, поглаживая бороду.
А я по привычке повторяю про себя слова богослужения, оглядываюсь, хочу понять, которая здесь отшельница, и нет во мне благоговения. Понял это — смутился… Ведь не играть пришёл, а в душе — пусто. И никак не могу собрать себя, всё во мне разрознено, мысли одна через другую скачут. Вижу несколько измождённых лиц — древние, полумёртвые старухи,
смотрят на иконы, шевелят губами, а шёпота не слышно.
— У меня только и есть надежды, что на его милость. Тем только и живу, — слезным, умиленным взором
смотря на иконы, ответила Пелагея. — Не надеялись бы мы с Абрамом на милость Божию, давно бы сгибли да пропали…
Они ходили с целый час вправо и влево; опускались и поднимались, посетив притворы, в низенькие, тесные, старинной постройки приделы; проходили по сводчатым коридорам и сеням, опять попадали в светленькие или темноватые церквушки; стояли перед иконостасами, могильными плитами;
смотрели на иконы и паникадилы, на стенную живопись, хоругви, плащаницы, опять вышли на двор, к часовне с останками Годуновых; постояли у розовой колокольни, и Теркин, по указанию служителя, должен был прочесть вслух на тумбе памятника два стиха, долго потом раздававшиеся в нем чем-то устарелым и риторическим — стихи в память подвижников лавры:
Неточные совпадения
Потом он шагал в комнату, и за его широкой, сутулой спиной всегда оказывалась докторша, худенькая, желтолицая, с огромными глазами. Молча поцеловав Веру Петровну, она кланялась всем людям в комнате, точно
иконам в церкви, садилась подальше от них и сидела, как
на приеме у дантиста, прикрывая рот платком.
Смотрела она в тот угол, где потемнее, и как будто ждала, что вот сейчас из темноты кто-то позовет ее:
Город уже проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают леса, возвращается с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно
смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо в плечо друг с другом, из-за угла выехал верхом
на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты в железных шлемах и прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес
икону, а рядом с ним подросток тащил
на плече, как ружье, палку с национальным флагом.
Она величественно отошла в угол комнаты, украшенный множеством
икон и тремя лампадами, села к столу,
на нем буйно кипел самовар, исходя обильным паром, блестела посуда, комнату наполнял запах лампадного масла, сдобного теста и меда. Самгин с удовольствием присел к столу, обнял ладонями горячий стакан чая. Со стены, сквозь запотевшее стекло,
на него
смотрело лицо бородатого царя Александра Третьего, а под ним картинка: овечье стадо пасет благообразный Христос, с длинной палкой в руке.
Алеша довел своего старца в спаленку и усадил
на кровать. Это была очень маленькая комнатка с необходимою мебелью; кровать была узенькая, железная, а
на ней вместо тюфяка один только войлок. В уголку, у
икон, стоял налой, а
на нем лежали крест и Евангелие. Старец опустился
на кровать в бессилии; глаза его блестели, и дышал он трудно. Усевшись, он пристально и как бы обдумывая нечто
посмотрел на Алешу.
Хотел было я обнять и облобызать его, да не посмел — искривленно так лицо у него было и
смотрел тяжело. Вышел он. «Господи, — подумал я, — куда пошел человек!» Бросился я тут
на колени пред
иконой и заплакал о нем Пресвятой Богородице, скорой заступнице и помощнице. С полчаса прошло, как я в слезах
на молитве стоял, а была уже поздняя ночь, часов около двенадцати. Вдруг,
смотрю, отворяется дверь, и он входит снова. Я изумился.