Неточные совпадения
Фома, согнувшись, с руками, связанными за спиной, молча пошел
к столу, не поднимая глаз ни на кого. Он стал ниже ростом и похудел. Растрепанные волосы падали ему на лоб и виски; разорванная и смятая
грудь рубахи высунулась из-под жилета, и воротник закрывал ему губы. Он вертел головой, чтобы сдвинуть воротник под
подбородок, и — не мог сделать этого. Тогда седенький старичок подошел
к нему, поправил что нужно, с улыбкой взглянул ему в глаза и сказал...
Неточные совпадения
Шел он медленно, глядя под ноги себе, его толкали, он покачивался, прижимаясь
к стене вагона, и секунды стоял не поднимая головы, почти упираясь в
грудь свою широким бритым
подбородком.
Женщина стояла, опираясь одной рукой о стол, поглаживая другой
подбородок, горло, дергая коротенькую, толстую косу; лицо у нее — смуглое, пухленькое, девичье, глаза круглые, кошачьи; резко очерченные губы. Она повернулась спиною
к Лидии и, закинув руки за спину, оперлась ими о край стола, — казалось, что она падает;
груди и живот ее торчали выпукло, вызывающе, и Самгин отметил, что в этой позе есть что-то неестественное, неудобное и нарочное.
Сердца понеслись
к нему навстречу, сидящие туловища приподнялись; даже помещик, дешево купивший у Лупихина лошадь, даже тот помещик уткнул себе
подбородок в
грудь.
Она ушла. Спустя десять минут в кабинет вплыла экономка Эмма Эдуардовна в сатиновом голубом пеньюаре, дебелая, с важным лицом, расширявшимся от лба вниз
к щекам, точно уродливая тыква, со всеми своими массивными
подбородками и
грудями, с маленькими, зоркими, черными, безресницыми глазами, с тонкими, злыми, поджатыми губами. Лихонин, привстав, пожал протянутую ему пухлую руку, унизанную кольцами, и вдруг подумал брезгливо:
На их игру глядел, сидя на подоконнике, штабс-капитан Лещенко, унылый человек сорока пяти лет, способный одним своим видом навести тоску; все у него в лице и фигуре висело вниз с видом самой безнадежной меланхолии: висел вниз, точно стручок перца, длинный, мясистый, красный и дряблый нос; свисали до
подбородка двумя тонкими бурыми нитками усы; брови спускались от переносья вниз
к вискам, придавая его глазам вечно плаксивое выражение; даже старенький сюртук болтался на его покатых плечах и впалой
груди, как на вешалке.