Неточные совпадения
— Есть господа, —
заговорила мать, вспомнив знакомые лица. — которые убивают себя за
народ, всю жизнь в тюрьмах мучаются…
— Началось! —
заговорил он. — Зашевелился
народ! Лезет на улицу, рожи у всех — как топоры. У ворот фабрики все время Весовщиков с Гусевым Васей и Самойловым стояли, речи говорили. Множество
народа вернули домой! Идемте, пора! Уже десять часов!..
А я пошутил: «Как назначат в лесу воеводой лису, пера будет много, а птицы — нет!» Он покосился на меня,
заговорил насчет того, что, мол, терпеть надо
народу и богу молиться, чтобы он силу дал для терпенья.
— Да-а! — тихонько и с улыбкой
заговорил Петр. — Теперь, кум, держи ухо востро! Как появится в
народе газета…
— Ведь теперь что надо, — бунтовать надо
народу? Конечно! Об этом все думают, только каждый в особицу, про себя. А нужно, чтобы вслух
заговорили… и сначала должен кто-нибудь один решиться…
Известие об этом взволновало Берлин: армия и
народ заговорили о мести; тогда Фридрих-Вильгельм, подчинившись общему влечению нации, дозволил армии Кутузова вступить в прусскую Силезию; вскоре император Александр отправился в Берлин, и свидание его с Фридрихом-Вильгельмом положило начало их многолетней дружбе.
Неточные совпадения
— Может быть, для тебя нет. Но для других оно есть, — недовольно хмурясь, сказал Сергей Иванович. — В
народе живы предания о православных людях, страдающих под игом «нечестивых Агарян».
Народ услыхал о страданиях своих братий и
заговорил.
Раскольников перешел через площадь. Там, на углу, стояла густая толпа
народа, все мужиков. Он залез в самую густоту, заглядывая в лица. Его почему-то тянуло со всеми
заговаривать. Но мужики не обращали внимания на него и все что-то галдели про себя, сбиваясь кучками. Он постоял, подумал и пошел направо, тротуаром, по направлению к В—му. Миновав площадь, он попал в переулок…
Лютов был явно настроен на скандал, это очень встревожило Клима, он попробовал вырвать руку, но безуспешно. Тогда он увлек Лютова в один из переулков Тверской, там встретили извозчика-лихача. Но, усевшись в экипаж, Лютов, глядя на густые толпы оживленного, празднично одетого
народа,
заговорил еще громче в синюю спину возницы:
— Нет, они — отлично понимают, что
народ — дурак, —
заговорил он негромко, улыбаясь в знакомую Климу курчавенькую бороду. — Они у нас аптекаря, пустяками умеют лечить.
— Ты знаешь, нет ничего тайного, что не вышло бы наружу! —
заговорила Татьяна Марковна, оправившись. — Сорок пять лет два человека только знали: он да Василиса, и я думала, что мы умрем все с тайной. А вот — она вышла наружу! Боже мой! — говорила как будто в помешательстве Татьяна Марковна, вставая, складывая руки и протягивая их к образу Спасителя, — если б я знала, что этот гром ударит когда-нибудь в другую… в мое дитя, — я бы тогда же на площади, перед собором, в толпе
народа, исповедала свой грех!