Неточные совпадения
В этот день даже чайки истомлены зноем. Они сидят рядами на песке, раскрыв клювы и опустив крылья, или же лениво качаются на
волнах без
криков, без обычного хищного оживления.
Ласковую музыку
волн перебивали хищные
крики чаек. Зной становился менее жгучим, уже иногда в шалаш залетала прохладная струя воздуха, пропитанного запахом моря.
А сквозь шум
волн до них долетали не то вздохи, не то тихие, ласково зовущие
крики.
Ожесточенные
крики рвут веселую песню
волн, такую постоянную, так гармонично слитую с торжественной тишиной сияющего неба, что она кажется звуком радостной игры солнечных лучей на равнине моря.
Солнце, смеясь, смотрело на них, и стекла в окнах промысловых построек тоже смеялись, отражая солнце. Шумела вода, разбиваемая их сильными руками, чайки, встревоженные этой возней людей, с пронзительными
криками носились над их головами, исчезавшими под набегом
волн из дали моря…
В дали морской вспыхнул розовый веер лучей восхода. Сквозь шум
волн с моря из баркаса долетел слабый
крик...
Неточные совпадения
Эти слова были сигналом. Жидов расхватали по рукам и начали швырять в
волны. Жалобный
крик раздался со всех сторон, но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе. Бедный оратор, накликавший сам на свою шею беду, выскочил из кафтана, за который было его ухватили, в одном пегом и узком камзоле, схватил за ноги Бульбу и жалким голосом молил:
Пред нею длинный и сырой // Подземный коридор, // У каждой двери часовой, // Все двери на запор. // Прибою
волн подобный плеск // Снаружи слышен ей; // Внутри — бряцанье, ружей блеск // При свете фонарей; // Да отдаленный шум шагов // И долгий гул от них, // Да перекрестный бой часов, // Да
крики часовых…
Осенью озеро ничего красивого не представляло. Почерневшая холодная вода била пенившеюся
волной в песчаный берег с жалобным стоном, дул сильный ветер; низкие серые облака сползали непрерывною грядой с Рябиновых гор. По берегу ходили белые чайки. Когда экипаж подъезжал ближе, они поднимались с жалобным
криком и уносились кверху. Вдали от берега сторожились утки целыми стаями. В осенний перелет озеро Черчеж было любимым становищем для уток и гусей, — они здесь отдыхали, кормились и летели дальше.
Действительно, под окнами господского дома время от времени точно закипала
волна буруна, и в воздухе дыбом поднимался тысячеголосый
крик.
У ней еще стоят в ушах
крики тысячной толпы,
волны музыки, и она все еще видит этот разноцветный дождь, который рассыпался над ней во время фейерверка.