Неточные совпадения
— Нищее духом, оно бессильно в творчестве. Глухо оно к
жизни, слепо и немотно,
цель его — самозащита, покой и уют. Всё новое, истинно
человеческое, создаётся им по необходимости, после множества толчков извне, с величайшим трудом, и не только не ценится другими «я», но и ненавистно им и гонимо. Враждебно потому, что, памятуя свое родство с
целым, отколотое от него «я» стремится объединить разбитое и разрозненное снова в
целое и величественное.
И вот — углубился я в чтение;
целыми днями читал. Трудно мне и досадно: книги со мной не спорят, они просто знать меня не хотят. Одна книга — замучила: говорилось в ней о развитии мира и
человеческой жизни, — против библии было написано. Всё очень просто, понятно и необходимо, но нет мне места в этой простоте, встаёт вокруг меня ряд разных сил, а я среди них — как мышь в западне. Читал я её раза два; читаю и молчу, желая сам найти в ней прореху, через которую мог бы я вылезти на свободу. Но не нахожу.
Софья Егоровна. Можно ли, человечно ли издеваться так над
целой человеческой жизнью? (Садится рядом с Платоновым.) Ведь вся жизнь теперь моя пропала… Я уж не жива теперь… Спасите меня, Платонов! Не поздно! Платонов, не поздно!
Неточные совпадения
Упав на колени пред постелью, он держал пред губами руку жены и
целовал ее, и рука эта слабым движением пальцев отвечала на его
поцелуи. А между тем там, в ногах постели, в ловких руках Лизаветы Петровны, как огонек над светильником, колебалась
жизнь человеческого существа, которого никогда прежде не было и которое так же, с тем же правом, с тою же значительностью для себя, будет жить и плодить себе подобных.
«Такой умок выработала себе, между прочим, в долгом угнетении, обессилевшая и рассеянная
целая еврейская нация, тайком пробиравшаяся сквозь
человеческую толпу, хитростью отстаивавшая свою
жизнь, имущество и свои права на существование».
Подмена
целей жизни средствами есть очень характерный процесс
человеческой жизни, которым многое объясняется.
Экономика лишь необходимое условие и средство
человеческой жизни, но не
цель ее, не высшая ценность и не определяющая причина.
Тот взгляд на
жизнь, который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности, религиозный, — ценности ставит выше блага, он принимает жертвы и страдания во имя высшей
жизни, во имя мировых
целей, во имя
человеческого восхождения.