Но, прожив месяца три, она была уличена Власьевной в краже каких-то денег. Тогда отец, Созонт и стряпуха положили её на скамью посредине кухни, связали под скамьёю
маленькие руки полотенцем, Власьевна, смеясь, держала её за ноги, а Созонт, отвернувшись в сторону, молча и угрюмо хлестал по дрожавшему, как студень, телу тонкими прутьями.
Неточные совпадения
Ему шёл седьмой год, когда мать его вдруг исчезла из дома: она не умерла, а просто однажды ночью тайно ушла куда-то, оставив в памяти мальчика неясный очерк своей тонкой фигуры, пугливый блеск тёмных глаз, торопливые движения
маленьких смуглых
рук, — они всегда боязливо прятались. Ни одного слова её не осталось в памяти сына.
Матвей перевёл глаза на мачеху — стройная, румяная, с
маленьким, точно у ребёнка, ртом, она стояла, покорно сложив
руки на груди, бледная.
В своей комнате, налитой душным зноем полудня, он прикрыл ставень и лёг на пол, вспоминая
маленькие зоркие глаза отца и его волосатые
руки, которых все боялись.
Волосы у него на круглой голове стоят ершом, лицо скуластое,
маленький нос загнут вниз, как у филина, тонкие губы презрительно искривлены; он широко расставил ноги, упёрся
руками в бока и стоит фёртом, поглядывая на врагов светлыми, недобрыми глазами.
Солдат ещё более обуглился, седые волосы на щеках и подбородке торчали, как иглы ежа, и лицо стало сумрачно строгим. Едва мерцали
маленькие глаза, залитые смертною слезою, пальцы правой
руки, сложенные в крестное знамение, неподвижно легли на сердце.
Тогда Матвей, чувствуя
маленькую новую радость, засмеялся, схватил мальчика на
руки и предложил ему...
«Говорить она стала
меньше, больше спрашивает», — соображал Кожемякин, следя, как в воздухе мелькает, точно белая птица, её
рука.
У постоялки только что начался урок, но дети выбежали на двор и закружились в пыли вместе со стружками и опавшим листом;
маленькая, белая как пушинка, Люба, придерживая платье сжатыми коленями, хлопала в ладоши, глядя, как бесятся Боря и толстый Хряпов: схватившись за
руки, они во всю силу топали ногами о землю и, красные с натуги, орали в лицо друг другу...
В большом плетёном кресле полулежала странно
маленькая фигурка женщины и, протягивая детскую
руку, отдалённым голосом говорила...
Сеня Комаровский был молчалив. Спрятав голову в плечи, сунув
руки в карманы брюк, он сидел всегда вытянув вперёд короткие,
маленькие ноги, смотрел на всех круглыми, немигающими глазами и время от времени медленно растягивал тонкие губы в широкую улыбку, — от неё Кожемякину становилось неприятно, он старался не смотреть на горбуна и — невольно смотрел, чувствуя к нему всё возрастающее, всё более требовательное любопытство.
Он смотрел на неё с таким чувством, как будто эта женщина должна была сейчас же и навсегда уйти куда-то, а ему нужно было запомнить её кроткую голову, простое лицо,
маленький, наивный рот, круглые узкие плечи, небольшую девичью грудь и эти
руки с длинными, исколотыми иглою пальцами.
Женщина исчезла за дверью, — он сбросил пиджак, — снова хлопнула калитка, и снова она,
маленькая и согнутая, явилась в сумраке, махая на него
рукою...
Сидел Назарыч прямо, не качаясь, грёб не торопясь, силою одних
рук, без шума, только скрипели уключины да журчала под носом лодки встревоженная вода и, разбегаясь от бортов, колебала тёмные отражения прибрежных зданий. Кожемякин чувствовал себя
маленьким и оробевшим перед этим стариком. Плыли против течения, а ему казалось, что он ровными толчками опускается куда-то вниз. В лад с тихим плеском воды растекался неуёмный и точно посеребрённый насмешкою голос Тиунова.
…Снова дом его наполнился шумом: дважды в неделю сбегались мальчишки — встрёпанные, босые и точно одержавшие радостную победу над каким-то смешным врагом; жеманно входили лукавые девицы-подростки, скромно собирались в углу двора, повизгивали там, как
маленькие ласковые собачки, и желая обратить на себя внимание, и боясь этого; являлись тенора, люди щеголеватые и весёлые, один даже с тростью в
руке и перстнем на оттопыренном мизинце; бородатые и большеротые басы становились в тень к стене амбара и внушительно кашляли там.
В углу около изразцовой печи отворилась
маленькая дверь, в комнату высунулась тёмная
рука, дрожа, она нащупала край лежанки, вцепилась в него, и, приседая, бесшумно выплыл Хряпов, похожий на нетопыря, в сером халате с чёрными кистями. Приставив одну
руку щитком ко лбу, другою торопливо цапаясь за углы шкафов и спинки стульев, вытянув жилистую шею, открыв чёрный рот и сверкая клыками, он, качаясь, двигался по комнате и говорил неизменившимся ехидно-сладким, холодным говорком...
А в сыне ей мерещился идеал барина, хотя выскочки, из черного тела, от отца бюргера, но все-таки сына русской дворянки, все-таки беленького, прекрасно сложенного мальчика, с такими
маленькими руками и ногами, с чистым лицом, с ясным, бойким взглядом, такого, на каких она нагляделась в русском богатом доме, и тоже за границею, конечно, не у немцев.
Неточные совпадения
Бобчинский (перебивая).Марья Антоновна, имею честь поздравить! Дай бог вам всякого богатства, червонцев и сынка-с этакого
маленького, вон энтакого-с (показывает
рукою), чтоб можно было на ладонку посадить, да-с! Все будет мальчишка кричать: уа! уа! уа!
Есть грязная гостиница, // Украшенная вывеской // (С большим носатым чайником // Поднос в
руках подносчика, // И
маленькими чашками, // Как гусыня гусятами, // Тот чайник окружен), // Есть лавки постоянные // Вподобие уездного // Гостиного двора…
Выползли они все вдруг, и старые и
малые, и мужеск и женск пол, и, воздев
руки к небу, пали среди площади на колени.
Старый, толстый Татарин, кучер Карениной, в глянцовом кожане, с трудом удерживал прозябшего левого серого, взвивавшегося у подъезда. Лакей стоял, отворив дверцу. Швейцар стоял, держа наружную дверь. Анна Аркадьевна отцепляла
маленькою быстрою
рукой кружева рукава от крючка шубки и, нагнувши голову, слушала с восхищением, что говорил, провожая ее, Вронский.
Щеки рдели румянцем, глаза блестели,
маленькие белые
руки, высовываясь из манжет кофты, играли, перевивая его, углом одеяла.