Неточные совпадения
Когда старик поднимает голову —
на страницы тетради
ложится тёмное, круглое пятно, он гладит его пухлой ладонью отёкшей руки и, прислушиваясь к неровному биению усталого сердца, прищуренными глазами смотрит
на белые изразцы печи в ногах кровати и
на большой, во всю
стену, шкаф, тесно набитый чёрными книгами.
Ощущение тошноты и слабости кружило голову, окутав мысли липким, всё гасящим туманом; придерживаясь за
стену руками, он дошёл до окна, распахнул ставни и
лёг грудью
на подоконник.
Тогда Кожемякин, усмехнувшись, загасил свечу, сел
на постель, оглянулся — чёрные стёкла окон вдруг заблестели, точно быстро протёртые кем-то,
на пол спутанно
легли клетчатые тени и поползли к двери, а дойдя до неё, стали подниматься вверх по ней. Ветер шуршал, поглаживая
стены дома.
От кресел и лампового колпака
ложатся на стены и пол знакомые, давно надоевшие тени, и когда я гляжу на них, мне кажется, что уже ночь и что уже начинается моя проклятая бессонница.
Неточные совпадения
— Да ты с ума сошел! Деспот! — заревел Разумихин, но Раскольников уже не отвечал, а может быть, и не в силах был отвечать. Он
лег на диван и отвернулся к
стене в полном изнеможении. Авдотья Романовна любопытно поглядела
на Разумихина; черные глаза ее сверкнули: Разумихин даже вздрогнул под этим взглядом. Пульхерия Александровна стояла как пораженная.
Деревянные
стены и заборы домов еще дышали теплом, но где-то слева всходила луна, и
на серый булыжник мостовой
ложились прохладные тени деревьев.
— Да я-то не знала. Думаю — я выдала. Хожу, хожу от
стены до
стены, не могу не думать. Думаю: выдала.
Лягу, закроюсь и слышу — шепчет кто-то мне
на ухо: выдала, выдала Митина, Митина выдала. Знаю, что это галлюцинация, и не могу не слушать. Хочу заснуть — не могу, хочу не думать — тоже не могу. Вот это было ужасно! — говорила Лидия, всё более и более волнуясь, наматывая
на палец прядь волос и опять разматывая ее и всё оглядываясь.
Солнце склонилось
на запад к горизонту, по низине
легла длинная тень,
на востоке лежала тяжелая туча, даль терялась в вечерней дымке, и только кое-где косые лучи выхватывали у синих теней то белую
стену мазаной хатки, то загоревшееся рубином оконце, то живую искорку
на кресте дальней колокольни.
Лаврецкий написал два слова Лизе: он известил ее о приезде жены, просил ее назначить ему свидание, — и бросился
на узенький диван лицом к
стене; а старик
лег на постель и долго ворочался, кашляя и отпивая глотками свой декокт.