Неточные совпадения
Между гряд, согнувшись и показывая красные ноги, выпачканные
землей, рылись женщины, наклоня головы, повязанные пёстрыми платками. Круто выгнув загорелые спины, они двигались как бы на четвереньках и,
казалось, выщипывали траву ртами, как овцы. Мелькали тёмные руки, качались широкие бёдра; высоко подобранные сарафаны порою глубоко открывали голое тело, но Матвей не думал о нём, словно не видя его.
Он любил этот миг, когда
кажется, что в грудь голубою волною хлынуло всё небо и по жилам трепетно текут лучи солнца, когда тёплый синий туман застилает глаза, а тело, напоённое пряными ароматами
земли, пронизано блаженным ощущением таяния — сладостным чувством кровного родства со всей
землёй.
Савка пополз вдоль забора, цапаясь за доски тёмно-красными руками; его кровь, смешавшись со взрытой
землёй, стала грязью, он был подобен пню, который только что выкорчевали: ноги, не слушаясь его усилий, волоклись по
земле, как два корня, лохмотья рубахи и портков
казались содранной корой, из-под них, с пёстрого тела, струился тёмный сок.
Мучительная тревога за неё сжимала сердце, юноша ощущал горячую сухость в горле, ему
казалось, что из
земли в спину и в затылок ему врастают острые шипы, рвут тело.
В тёмном небе спешно мелькали бледные окуровские молнии, пытаясь разорвать толстый слой плотных, как войлок, туч; торопливо сыпался на деревья, крыши и на и
землю крупный, шумный летний дождь —
казалось, он спешит как можно скорее окропить это безнадёжное место и унести свою живительную влагу в иные края.
Пьянея всё более, он качался, и
казалось, что вот сейчас ткнётся головой в
землю и сломает свою тонкую шею. Но он вдруг легко и сразу поднял ноги, поглядел на них, засмеялся, положил на скамью и, вытянувшись, сказал...
Кажется, что вся эта тихая жизнь нарисована на
земле линючими, тающими красками и ещё недостаточно воодушевлена, не хочет двигаться решительно и быстро, не умеет смеяться, не знает никаких весёлых слов и не чувствует радости жить в прозрачном воздухе осени, под ясным небом, на
земле, богато вышитой шёлковыми травами.
Сам он был человек измятый, изжёванный, а домишко его с косыми окнами, провисшей крышей и красными пятнами ставен,
казалось, только что выскочил из жестокой драки и отдыхает, сидя на
земле.
Большинство молчало, пристально глядя на
землю, обрызганную кровью и мозгом, в широкую спину трупа и в лицо беседовавших людей.
Казалось, что некоторые усиленно стараются навсегда запомнить все черты смерти и все речи, вызванные ею.
Матвей тоже вспомнил, как она в начале речи говорила о Христе: слушал он, и
казалось, что женщина эта знала Христа живым, видела его на
земле, — так необычно прост и близок людям был он в её рассказе.
Деревья садов накрыли и опутали дома тёмными сетями; город
казался огромным человеком: пойманный и связанный, полуживой, полумёртвый, лежит он, крепко прижат к
земле, тесно сдвинув ноги, раскинув длинные руки, вместо головы у него — монастырь, а тонкая, высокая колокольня Николы — точно обломок копья в его груди.
Тёплым, ослепительно ярким полуднем, когда даже в Окурове
кажется, что солнце растаяло в небе и всё небо стало как одно голубое солнце, — похудевшая, бледная женщина, в красной кофте и чёрной юбке, сошла в сад, долго, без слов напевая, точно молясь, ходила по дорожкам, радостно улыбалась, благодарно поглаживала атласные стволы берёз и ставила ноги на тёплую, потную
землю так осторожно, точно не хотела и боялась помять острые стебли трав и молодые розетки подорожника.
Наступили тяжёлые дни, каждый приносил новые, опрокидывающие толчки, неизведанные ощущения, пёстрые мысли; порою Кожемякину
казалось, что грудь его открыта, в неё спешно входит всё злое и тяжкое, что есть на
земле, и больно топчет сердце.
Дошли до Мордовского городища — четырёх бугров, поросших дёрном, здесь окуровцы зарывали опойц [Опойца, опоец и опийца — кто опился вина, сгорел, помер с опою. Где опойцу похоронят, там шесть недель дожди (стеной) стоят, почему и стараются похоронить его на распутье, на меже — Ред.] и самоубийц; одно место, ещё недавно взрытое, не успело зарасти травой, и
казалось, что с
земли содрали кожу.
Манило за город, на зелёные холмы, под песни жаворонков, на реку и в лес, празднично нарядный. Стали собираться в саду, около бани, под пышным навесом берёз, за столом, у самовара, а иногда — по воскресеньям — уходили далеко в поле, за овраги, на возвышенность, прозванную Мышиный Горб, — оттуда был виден весь город, он
казался написанным на
земле ласковыми красками, и однажды Сеня Комаровский, поглядев на него с усмешечкой, сказал...
В узкой полоске тени лежала лохматая собака с репьями в шерсти и возилась, стараясь спрятать в тень всю себя, но или голова её, или зад оказывались на солнце. Над нею жадно кружились мухи, а она, ленясь поднять голову, угрожающе щёлкала зубами, ловя тени мух, мелькавшие на пыльной
земле. Правый глаз её был залит бельмом, и, когда солнце освещало его, он
казался медным.
Кожемякин всматривался в лица людей, исчерченные морщинами тяжких дум, отупевшие от страданий, видел тусклые, безнадёжно остановившиеся или безумно горящие глаза, дрожь искривлённых губ, судороги щёк, неверные, лишённые смысла движения, ничем не вызванные, странные улыбки, безмолвные слёзы, — порою ему
казалось, что перед ним одно исстрадавшееся тело, судорожно бьётся оно на
земле, разорванное скорбью на куски, одна изболевшаяся душа; он смотрел на людей и думал...
Слушая, он смотрел через крышу пристани на спокойную гладь тихой реки; у того её берега, чётко отражаясь в сонной воде, стояли хороводы елей и берёз, далее они сходились в плотный синий лес, и, глядя на их отражения в реке,
казалось, что все деревья выходят со дна её и незаметно, медленно подвигаются на край
земли.
Неточные совпадения
Упоминание о Левине,
казалось, лишило Кити последнего самообладания; она вскочила со стула и, бросив пряжку о
землю и делая быстрые жесты руками, заговорила.
Правда, Шураев снятые им огороды хотел было раздать по мелочам мужикам. Он, очевидно, совершенно превратно и,
казалось умышленно превратно понял условия, на которых ему была сдана
земля.
Ему
казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании
землей железные дороги, вызванные не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Я возвращался домой пустыми переулками станицы; месяц, полный и красный, как зарево пожара, начинал
показываться из-за зубчатого горизонта домов; звезды спокойно сияли на темно-голубом своде, и мне стало смешно, когда я вспомнил, что были некогда люди премудрые, думавшие, что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок
земли или за какие-нибудь вымышленные права!..
— Река. Впрочем, и пруд есть. — Сказав это, Чичиков взглянул ненароком на Собакевича, и хотя Собакевич был по-прежнему неподвижен, но ему
казалось, будто бы было написано на лице его: «Ой, врешь ты! вряд ли есть река, и пруд, да и вся
земля!»