Неточные совпадения
Самгин был убежден, что все
люди честолюбивы, каждый
хочет оттолкнуться
от другого только потому, чтоб стать заметней, отсюда и возникают все разногласия, все споры.
— Может быть, некоторые потому и… нечистоплотно ведут себя, что торопятся отлюбить,
хотят скорее изжить в себе женское — по их оценке животное — и остаться
человеком, освобожденным
от насилий инстинкта…
— У нас удивительно много
людей, которые, приняв чужую мысль, не могут, даже как будто боятся проверить ее, внести поправки
от себя, а, наоборот, стремятся только выпрямить ее, заострить и вынести за пределы логики, за границы возможного. Вообще мне кажется, что мышление для русского
человека — нечто непривычное и даже пугающее,
хотя соблазнительное. Это неумение владеть разумом у одних вызывает страх пред ним, вражду к нему, у других — рабское подчинение его игре, — игре, весьма часто развращающей
людей.
— Не знаете? Не думали? — допрашивала она. — Вы очень сдержанный человечек. Это у вас
от скромности или
от скупости? Я бы
хотела понять: как вы относитесь к
людям?
Клим выпил храбро,
хотя с первого же глотка почувствовал, что напиток отвратителен. Но он ни в чем не
хотел уступать этим
людям, так неудачно выдумавшим себя, так раздражающе запутавшимся в мыслях и словах. Содрогаясь
от жгучего вкусового ощущения, он мельком вторично подумал, что Макаров не утерпит, расскажет Лидии, как он пьет, а Лидия должна будет почувствовать себя виноватой в этом. И пусть почувствует.
Самгин не
хотел упустить случай познакомиться ближе с
человеком, который считает себя вправе осуждать и поучать. На улице, шагая против ветра, жмурясь
от пыли и покашливая, Робинзон оживленно говорил...
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в
человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас,
хотя историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для того, чтоб самим остаться в стороне. Среди вашего брата не чувствуется
человек, который сходил бы с ума
от любви к народу,
от страха за его судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
— Не
хочу, — сказал Самгин. — Я уже устал
от интересных
людей.
— Как священноцерковнослужитель,
хотя и лишенный сана, — о чем не сожалею, — и как отец честного
человека, погибшего
от любви к
людям, утверждаю и свидетельствую: все, сказанное сейчас, — верно! Вот — послушайте!
Через месяц Клим Самгин мог думать, что театральные слова эти были заключительными словами роли, которая надоела Варваре и
от которой она отказалась, чтоб играть новую роль — чуткой подруги, образцовой жены. Не впервые наблюдал он, как неузнаваемо меняются
люди, эту ловкую их игру он считал нечестной, и Варвара, утверждая его недоверие к
людям, усиливала презрение к ним. Себя он видел не способным притворяться и фальшивить, но не мог не испытывать зависти к уменью
людей казаться такими, как они
хотят.
Слезы текли скупо из его глаз, но все-таки он ослеп
от них, снял очки и спрятал лицо в одеяло у ног Варвары. Он впервые плакал после дней детства, и
хотя это было постыдно, а — хорошо: под слезами обнажался
человек, каким Самгин не знал себя, и росло новое чувство близости к этой знакомой и незнакомой женщине. Ее горячая рука гладила затылок, шею ему, он слышал прерывистый шепот...
— Как живем? Да — все так же. Редактор — плачет, потому что ни
люди, ни события не
хотят считаться с ним. Робинзон — уходит
от нас, бунтует, говорит, что газета глупая и пошлая и что ежедневно, под заголовком, надобно печатать крупным шрифтом: «Долой самодержавие». Он тоже, должно быть, скоро умрет…
—
Хотя не верю, чтоб
человек с такой рожей и фигурой… отнимал себя
от женщины из философических соображений, а не из простой боязни быть отцом… И эти его сожаления, что женщины не родят…
Хотя кашель мешал Дьякону, но говорил он с великой силой, и на некоторых словах его хриплый голос звучал уже по-прежнему бархатно. Пред глазами Самгина внезапно возникла мрачная картина: ночь, широчайшее поле, всюду по горизонту пылают огромные костры, и
от костров идет во главе тысяч крестьян этот яростный
человек с безумным взглядом обнаженных глаз. Но Самгин видел и то, что слушатели, переглядываясь друг с другом, похожи на зрителей в театре, на зрителей, которым не нравится приезжий гастролер.
На Марсовом поле Самгин отстал
от спутников и через несколько минут вышел на Невский. Здесь было и теплее и все знакомо, понятно. Над сплошными вереницами
людей плыл,
хотя и возбужденный, но мягкий, точно как будто праздничный говор.
Люди шли в сторону Дворцовой площади, было много солидных, прилично, даже богато одетых мужчин, дам. Это несколько удивило Самгина; он подумал...
— Я думаю, это — очень по-русски, — зубасто улыбнулся Крэйтон. — Мы, британцы, хорошо знаем, где живем и чего
хотим. Это отличает нас
от всех европейцев. Вот почему у нас возможен Кромвель, но не было и никогда не будет Наполеона, вашего царя Петра и вообще
людей, которые берут нацию за горло и заставляют ее делать шумные глупости.
Неточные совпадения
Я узнал это
от самых достоверных
людей,
хотя он представляет себя частным лицом.
Стародум(приметя всех смятение). Что это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне кажешься в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю место отца твоего. Поверь мне, что я знаю его права. Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери, а выбор достойного
человека зависит совершенно
от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой муж, тебя достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди за кого
хочешь.
Казалось, что ежели
человека, ради сравнения с сверстниками, лишают жизни, то
хотя лично для него, быть может, особливого благополучия
от сего не произойдет, но для сохранения общественной гармонии это полезно и даже необходимо.
Я, конечно, не
хочу этим выразить, что мундир может действовать и распоряжаться независимо
от содержащегося в нем
человека, но, кажется, смело можно утверждать, что при блестящем мундире даже худосочные градоначальники — и те могут быть на службе терпимы.
Мало того, начались убийства, и на самом городском выгоне поднято было туловище неизвестного
человека, в котором, по фалдочкам,
хотя и признали лейб-кампанца, но ни капитан-исправник, ни прочие члены временного отделения, как ни бились, не могли отыскать отделенной
от туловища головы.