Неточные совпадения
— Ужасающе запущено все! Бедная Анфимьевна! Все-таки
умерла. Хотя это — лучше для нее. Она такая дряхлая
стала. И упрямая. Было бы тяжело держать ее дома, а отправлять в больницу — неловко. Пойду взглянуть на нее.
— Так и
умрешь, не выговорив это слово, — продолжал он, вздохнув. — Одолеваю я вас болтовней моей? — спросил он, но ответа не
стал ждать. — Стар, а в старости разговор — единственное нам утешение, говоришь, как будто встряхиваешь в душе пыль пережитого. Да и редко удается искренно поболтать, невнимательные мы друг друга слушатели…
—
Умирает, — сказала она, садясь к столу и разливая чай. Густые брови ее сдвинулись в одну черту, и лицо
стало угрюмо, застыло. — Как это тяжело: погибает человек, а ты не можешь помочь ему.
— Важный ты
стал, значительная персона, — вздохнул Дронов. — Нашел свою тропу… очевидно. А я вот все болтаюсь в своей петле. Покамест — широка, еще не давит. Однако беспокойно. «Ты на гору, а черт — за ногу». Тоська не отвечает на письма — в чем дело? Ведь — не бежала же? Не
умерла?
— То есть так я вам благодарен! так благодарен! — заверял я, в свою очередь, весь пунцовый от стыда, — кажется,
умирать стану, а услуги вашей не забуду!
— Беспременно буду, — живо подхватила Никитишна. — Да как же это возможно, чтобы на Настиных смотринах да не я стряпала?
Умирать стану, а поеду. Присылай подводу, куманек, часу не промешкаю. А вот что, возьми-ка ты у наших ребят лося, знатно кушанье состряпаю, на редкость.
Умирать стану с голоду, а никому не поклонюсь; во всю жизнь одному только богачу поклонился я, Христом Богом просил помощи моей старости, помощи родной семье, и то ничего не выпросил.
— Да ведь досадно и больно за мать!.. Помилуй, она теперь только и спит и видит, как бы ей от Глафиры мешочек достался, когда та
умирать станет. Она уж начала ей подарки делать, начетчиков и уставщиков угощает, наверно и денег дает… Я побаиваюсь, чтобы они и совсем ее не обработали… На мельнице арендатор — тоже беспоповец и в моленной у них один из заправил… Хоть ты бы когда заехал, вразумил ее!..
Неточные совпадения
Идем домой понурые… // Два старика кряжистые // Смеются… Ай, кряжи! // Бумажки сторублевые // Домой под подоплекою // Нетронуты несут! // Как уперлись: мы нищие — // Так тем и отбоярились! // Подумал я тогда: // «Ну, ладно ж! черти сивые, // Вперед не доведется вам // Смеяться надо мной!» // И прочим
стало совестно, // На церковь побожилися: // «Вперед не посрамимся мы, // Под розгами
умрем!»
Стану я руки убийством марать, // Нет, не тебе
умирать!» // Яков на сосну высокую прянул, // Вожжи в вершине ее укрепил, // Перекрестился, на солнышко глянул, // Голову в петлю — и ноги спустил!..
И Левину вспомнилась недавняя сцена с Долли и ее детьми. Дети, оставшись одни,
стали жарить малину на свечах и лить молоко фонтаном в рот. Мать, застав их на деле, при Левине
стала внушать им, какого труда стоит большим то, что они разрушают, и то, что труд этот делается для них, что если они будут бить чашки, то им не из чего будет пить чай, а если будут разливать молоко, то им нечего будет есть, и они
умрут с голоду.
― Он копошится и приговаривает по-французски скоро-скоро и, знаешь, грассирует: «Il faut le battre le fer, le broyer, le pétrir…» [«Надо ковать железо, толочь его, мять…»] И я от страха захотела проснуться, проснулась… но я проснулась во сне. И
стала спрашивать себя, что это значит. И Корней мне говорит: «родами, родами
умрете, родами, матушка»… И я проснулась…
Окончив курсы в гимназии и университете с медалями, Алексей Александрович с помощью дяди тотчас
стал на видную служебную дорогу и с той поры исключительно отдался служебному честолюбию. Ни в гимназии, ни в университете, ни после на службе Алексей Александрович не завязал ни с кем дружеских отношений. Брат был самый близкий ему по душе человек, но он служил по министерству иностранных дел, жил всегда за границей, где он и
умер скоро после женитьбы Алексея Александровича.